О современном неогностицизме (ответ Зайцеву А.А.)

Итак, Христос никого необходимою заповедию не принуждает к достижению верха добродетелей, но призывает желающих по свободному произволению, пользой совета воспламенять желание совершенства. Ибо где заповедь, там необходимость, а где необходимость, там и трудность, где трудность, там и нерадение, где нерадение, там и грех, а где грех, там и наказание. А соблюдающие то, к чему принуждаются строгостью закона, избегают скорее наказания, которым он угрожал, нежели получают воздаяние или награду.
Глава 6.
Благодать Евангелия как совершенным дает царство небесное,  так милостиво поддерживает немощных.
Итак, евангельское слово как сильных возводит на высоту совершенства, так и немощным не попускает опускаться низко, совершенным воздает полноту блаженства, а немощным дарует прощение. Закон исполняющих его заповеди поместил как бы в некоторой середине между тем и другим воздаянием, т.е. наградой и наказанием,- насколько удаляет от осуждения преступников, настолько же отлучает и от славы совершенных. Как эта доля низка и как жалка, это можете видеть из сравнения состояния настоящей жизни, в которой считается самым жалким тот, кто только о том старается и трудится, чтобы только не считаться виновным между почетными людьми, а не богатым, почетным и славным.
Глава 7
В нашей власти состоит, хотим ли состоять под благодатью Евангелия или под страхом закона Моисеева
Посему теперь находится в нашей власти - состоять ли под благодатью Евангелия или по страхом закона. Ибо всякому необходимо по качеству своего действования пристать к той или другой стороне. Превосходящих закон воспринимает благодать Христова, а низших закон удерживает, как своих должников и повинных ему. Ибо виновный против заповедей закона никак не может достигнуть евангельского совершенства, хотя бы и хвалился, что он христианин и освобожден благодатью Господа, но напрасно. Ибо надобно считать еще состоящим под законом не только того, кто отказывается исполнять заповеди закона, но и того, кто довольствуется только соблюдением повелений закона и вовсе не приносит плодов, достойных звания и благодати Христовой, в котором (звании) не говорится: приноси Господу Богу твоему десятины твои и начатки (см. Втор. 12, 6), но: пойди, продай имение свое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах и приходи, и следуй за Мною (Мф. 19, 21). При этом по причине величия совершенства просившему ученику не дозволяется и на короткое время отлучиться для погребения отца, и обязанность человеческой любви не предпочитается добродетели Божественной любви (см. Лк. 9, 59-62).
Глава 8
Как Феона убеждал свою жену, чтобы и она отреклась от мира.
Услышав это, блаженный Феона, воспламенившись неугасимым желанием евангельского совершенства, воспринятое плодоносным сердцем семя слова сокрыл как бы в глубоких и умягченных браздах, смирившись и сокрушившись особенно от того, что старец сказал, что он не только не достиг евангельского совершенства, но едва исполнил и заповеди закона.
Хотя он десятину своих плодов обыкновенно в каждый год приносил в экономию монастыря, а о принесении начатков, думалось ему, он и не слышал. Впрочем, хотя бы он и это также исполнил, однако же смиренно сознавался, что он, по мнению старца, далеко отстоит от евангельского совершенства.
Итак, возвращается домой печальный, пораженный той скорбью, которая производит неизменное покаяние ко спасению (см. 2 Кор. 7, 10) и, не сомневаясь уже касательно своей воли и решимости, он всю заботу и попечение обращает на спасение супруги, и подобным увещанием начал склонять ее к тому желанию, каким сам воспламенился, дневным и ночным плачем убеждать, чтобы вместе послужили Богу в чистоте и святости, говоря, что обращение к лучшей жизни никак не должно откладывать, потому что суетная надежда на незрелый возраст не избавляет от необходимости нечаянной смерти, которая младенцев, отроков, юношей похищает так же, как и старцев.
Глава 9
Как Феона удалися в монастырь, когда жена не согласилась на его убеждения".

Если согласиться с концепцией г-на  Осипова о сосуществовании двух Заветов, основанной главным образом на рассказе о Феоне, то придется признать, что христианские святые, не оставившие свои семьи и не раздавшие всего своего имущества бедным, находятся... в Ветхом Завете.

Примечания к IX главе, "К вопросу о границах Церкви"
Примечание 1        к с. 148

Главным вопросом между православными традиционалистами и модернистами является вопрос о том, можно ли спастись вне Православной Церкви, т.е. иноверцам, еретикам и атеистам. Г-н Осипов утверждает, что это вполне возможно, лишь бы человек был добр в своей жизни. Мы знали о двух аспектах единой Церкви - небесном и земном,- Церкви торжествующей и Церкви воинствующей. Г-н Осипов предложил нам свой экклезиологический вариант - третью модальность церкви, находящуюся в аду;  древнее изречение, ставшее синонимом ада -"Оставь надежду навсегда", переделал в новое наименование ада: "Место надежды и спасения".
Такой богословский футуризм удивил нас по двум причинам: об этом пишет не авангардист в религии, не новый богостроитель, а профессор православной Духовной академии; и второе: это теософское учение он хочет представить как святоотеческое, прикрываясь, как делают в подобных случаях, несколькими фразами, выдернутыми из творений христианских писателей. Напомним, что все секты опираются на выдернутые цитаты, с одной стороны, и на отрицание вероучительных книг Церкви - с другой.
Если прочитать брошюру г-на Зайцева "Расспоси ближнего...", выступившего в роли адвоката г-на Осипова, то можно прийти к удивительному выводу: что кроме блаженного Августина и католических богословов, в частности, средневековых схоластов, все Святые Отцы учили о спасении людей по их нравственным качествам независимо от веры. Отвага г-на Зайцева доходит до того, что людей, утверждающих о единственной возможности спасения в Православной Церкви, он сравнивает с средневековыми католиками, разумеется, в популистских целях, поэтому мы предлагаем к вниманию читателей выдержки из произведений святого Игнатия (Брянчанинова), которого ни г-н Зайцев, ни г-н Осипов не смогут упрекнуть в тайной приверженности к средневековому католицизму или в незнании святоотеческой литературы.
Мы выбрали святого Игнатия Брянчанинова, потому что он жил в то время, когда революционный либерализм проникал во все слои государственного организма и начинал просачиваться даже в Церковь. Св. Игнатий не только описал духовный упадок современного ему общества, но благодаря своей духовной проницательности, которую мы назвали бы предвидением, предупредил нас о том, что ждет православие в дальнейшем, каким испытаниям - внешним и внутренним, подвергнется Церковь. Я пользуюсь письмом св. Игнатия Брянчанинова, озаглавленным "О невозмож-ности спасения иноверцев и еретиков", из брошюры, изданной Почаевской Лаврой, "Слово о Православии" святителя Игнатия Брянчанинова.
Одна дама, видимо из круга либеральной интеллигенции, обратилась к святителю Игнатию с вопросом: почему иноверцы не могут спастись, если между ними есть нравственные люди. Вопрос был поставлен так, словно анонимная дама предвосхитила концепцию г-на Осипова почти за полтора столетия. В своем ответе свт. Игнатий Брянчанинов категорически утверждает, что учение Православной Церкви не допускает даже надежды на спасение иноверцев и еретиков. Обратимся к самому тексту.
"Достойное горького рыдания зрелище: христиане, не знающие в чем состоит христианство! Вопрос, предложенный вами, теперь предлагается сряду. "Отчего не спастись,- пишите вы,- язычникам, магометанам и так называемым еретикам? Между ними есть предобрые люди. Погубить этих добрейших людей было бы противно милосердию Божию!..
Да! Это противно даже здравому разуму человеческому! А еретики - те же христиане. Считать себя спасенными, а членов прочих верований погибшими, это - и безумно, и крайне гордо!" Постараюсь отвечать вам в немногих по возможности словах. Вот истинное учение об этом предмете, учение Святой Вселенской Церкви: спасение заключается в возвращении общения с Богом. Это общение потерял весь род человеческий грехопадением праотцов.
Весь род человеческий - разряд существ погибших. Погибель - удел всех людей, и добродетельных и злодеев. Зачинаемся в беззаконии, родимся в грехе... Чтоб восстановить общение человека с Богом, иначе, для спасения необходимо было искупление... Все добрые дела человеческие немощные, нисходившие во ад, заменены одним могущественным добрым делом: верой в Господа нашего Иисуса Христа...