О современном неогностицизме (ответ Зайцеву А.А.)

Совесть добродетельных язычников (здесь говорится о язычниках-монотеистах, не принадлежащих к израильскому народу) также указывала им, что добро и зло, и они, не имея написанного закона, имели внутренний закон в своих сердцах. Поэтому иудеи не должны превозноситься перед язычниками, ибо и одни и другие одинаково нуждаются в благодати Иисуса Христа для спасения. И тех и других в день суда Бог будет судить по их тайным делам (включая расположение сердца, мысли и желания) через Иисуса Христа. Здесь ап. Павел добавляет слова "по благовестию" моему", т. е. по учению Нового Завета.

Далее ап. Павел говорит: Неужели Бог есть Бог иудеев только, а не язычников, конечно и язычников, потому что Один Бог, Который оправдывает обрезанных по вере и необрезанных через веру (Рим. 3, 29-30). Как видите, здесь слово язычник имеет этнический характер, а г-н Зайцев, обыгрывая этот омоним, хочет уверить нас, что спасаются идолопоклонники. Ап. Павел говорит: Правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия. Итак оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого верою и. получили мы доступы к той благодати, в котором стоим, и хвалимся надеждою славы Божией (Рим. 5, 1-2).

Все Послание к римлянам имеет целью показать, что человек оправдывается, т. е. получает спасение через веру в Иисуса Христа. Г-н Зайцев и его учителя совершенно игнорируют многочисленные святоотеческие толкования этого Послания, как будто их не существует. Между тем проигнорированное г-ном Зайцевым толкование Иоанна Златоустого на "Послание к Римлянам" (вместе с толкованием других посланий ап. Павла) так поражало его современников глубиной мысли, что они говорили: "Павел - уста Христовы, а Иоанн Златоуст - уста Павла". Господин Зайцев ухитрился не только исказить Послание к римлянам, но придать ему диаметрально противоположный смысл, а именно, что человек спасается не верою в Иисуса Христа, а добрыми делами.

Итак, Послание ап. Павла было написано к христианам, уверовавшим в Иисуса Христа и принявшим Крещение, но принадлежавшим к двум этническим группам: к иудеям и язычникам (остальным неиудейским народам). Целью этого Послания было свидетельство о том, что если ветхозаветные иудеи и язычники (монотеисты вне Израиля) одинаково спасаются верой, то тем более современные иудеи не должны превозноситься над другими народами ветхозаветным законом, так как всех спасает вера в Иисуса Христа.

Вышеприведенная цитата, по мнению г-на Зайцева или же по его желанию, не смею сказать, так как только Бог будет судить тайны человеческого сердца, как сказано в этом Послании, г-н Зайцев хочет доказать гуманистическую утопию г-на Осипова, что люди спасутся независимо от веры, и что ап. Павел якобы подразумевает под язычниками людей, принадлежащих к языческим религиям, но обладающих чувством справедливости и милосердия. Можно сказать, что это один из кардинальных вопросов не только нашей полемики, но и границы, которая разделяет Православие от адогматического модернизма, ведущего к антидогматической теософии.

Кого же подразумевает ап. Павел под язычниками, имеющими внутренний закон и следующими ему в свой жизни. Я думаю, самым авторитетным из всех толкователей ап. Павла являлся и является свт. Иоанн Златоуст. Поэтому его слово и должно быть решающим.

Святитель Иоанн Златоуст пишет: "Какого иудея разумел здесь апостол? и о каких говорил эллинах? О живших до пришествия Христова. Ибо не дошла еще речь до времен благодати, напротив апостол имеет предметом времена древнейшия, приуготовляет издали и уничтожает различие между иудеем и эллином, дабы когда сделается это по благодати, не казалось сие новым и странным вымыслом. Ибо ежели никакого не было различия в сии древняя времена, когда не просияла еще благодать Христова, когда религия иудеев у всех была почтенна, прославляема и знаменита; что уже сказать по толиком явлении благодати!

Посему Апостол с великим тщанием доказывает сие учение. И слушатель, узнав, что оно господствовало в древния времена, тем удобнее примет оное теперь - по принятии веры. А под эллинами разумеет здесь Павел не идолопоклонников, но людей богобоязненных, повинующихся естественному закону, которые, за исключением соблюдения иудейских обрядов, сохраняли все относящееся до благочестия. Таковы были Мелхиседек, Иов, ниневитяне, Корнилий".

Мы уже говорили о том, что праведники сохранили чистоту древнего Предания, иначе они были бы поглощены стихией демонического мира, многобожия, идолопоклонства и тех мерзостей, о которых с ужасом говорят ветхозаветные пророки. Г-н Зайцев отрицает даже у древних праведников твердое вероучение, хотя "Книга Иова" свидетельствует о том, что друзья Иова имели глубокие познания о Боге, тем более сам Иов, хотя они концентрировали свое внимание на справедливости и правосудии Божием.

Господин Зайцев утверждает, что у ветхозаветных праведников не было определенных и устойчивых ритуалов, когда само наименование Мелхиседека "иереем Бога Вышнего" уже говорит о его священническом служении, т. е. приношении Богу жертв и совершении общественных богослужений. На этом вопросе мы останавливались неоднократно ввиду его сотериологической важности. Повторяю, если бы у праведников не было бы ни Предания, ни законов, ни священных символов, то как бы они могли передать свое вероисповедание другим?

Мы не знаем ни одной религии без ритуалов. Неужели ветхозаветные праведники имели религиозную культуру ниже, чем идолопоклонники и даже фетишисты? Ведь символический язык подразумевает большую возможность отразить в слове метафизическую сущность бытия. Если праведники не имели ничего, кроме доброй совести, то на какие понятия опиралась эта добрая совесть, на какие идеи опирались эти понятия?

Неужели совесть была каким-то изолированным от всех чувств и способностей человека неопределенным голосом? Разве духовные интуиции человека не требуют их реализации в молитвенном богообщении, а любовь к людям - включения в это богообщение своих близких через богослужение? Разве богослужение не нуждается в символике? Даже троглодиты имели свой культ и свои ритуальные изображения. На какой же ступени стояли тогда древние святые? Даже ношение одежды берет свое начало от закона, полученного в раю, когда Господь дал одежды первозданной чете после их грехопадения.

Таким образом, г-н Зайцев приписывает ветхозаветным святым какую-то вероисповедальную и ритуальную немоту, аналог которой мы не можем найти нигде в истории человечества. Атеисты стремились найти хотя бы одно племя на земле, которое бы не имело никаких религиозных ритуалов, мифологии, легенд и сказаний. И этот поиск для подтверждения своих антихристианских концепций, в котором были кровно заинтересованы гуманисты и либералы, окончился полной неудачей.

Праведники не участвовали в языческих обрядах, иначе были бы не духоносцами, а демононосцами; но они не находились в каком-то духовном вакууме, а исполняли обряды, сохранившиеся в Предании, которые были более древними, чем языческие ритуалы. Единственно, чего не имели иноплеменные древние праведники по отношению к Израилю - это храмовых обрядов и постановлений, данных Моисеем. Но ведь эти обряды имели временное историческое значение, а главными знаниями и символами богопочитания люди обладали со времен Адама.

Сами иудеи, начиная от семьи Иакова до построения скинии - в период, продолжавшийся несколько сот лет,- не имели обрядов, данных в Синайской феофании, и руководились Священным Преданием. Сам Моисей большую часть своей жизни угождал Богу, исполняя древнее Предание. Но самый главный вопрос не в этом, а в том - может ли спастись идолопоклонник, а в наше время человек другой веры или философского воззрения?

Апостол Павел утверждает, что человек спасается верой. Многие философы и богословы говорили: "Человек есть то, во что он верит". Вера для человека становится высшим критерием и ориентиром истины. При том вера, как эмпирическое чувство, вне религии не существует. Значит человек должен принять как высшую истину догматы веры богооткровенной или демонооткровенной, истинной или ложной, которая становится главной доминантой его сознания, если он верующий. А если он вообще неверующий, то для него сама земная жизнь становится единственным божеством, которому он служит, а главным жрецом этой религии является он сам.