Размышление над книгой «Православие и экуменизм»

Экуменисты хотят объяснить неудачи прежних попыток к единству факторами политического характера, так как будто эти факторы отсутствуют в современном экуменизме, и движущей силой его является только бескорыстная, всеобъемлющая любовь, которая нашла себе достойное место в сердцах зачинателей и деятелей. Но на самом деле, как раз за экуменическим движением стоят вполне реальные политико-экономические силы. 

Авторы развертывают впечатляющую картину падения христианства на Востоке, когда прежде христианские регионы оказались под господством ислама. По их мнению, в этом виноваты "разделившиеся и враждующие друг с другом христиане" (стр.9), то есть беда в том, что экуменизм запоздал на 15 столетий. Многоученые авторы оказываются не в ладах с исторической фактологией. Нередко страны, исповедующие Православие, которые, по мнению авторов, должны были стать военным монолитом перед лицом ислама, воевали между собой, например, Византия, Болгария и Сербия, и призывали на помощь магометанские войска против своих единоверцев. Особенно ожесточенные войны велись в течение столетий между Византией и Болгарией. Поэтому утопическая картина военно-политического единства христиан, которое не осуществлялось, якобы из-за вероисповедальных разделений, опровергается самой историей. Разве часто одна православная страна вынимала меч в защиту другой во время мусульманской агрессии, а не старалась оторвать часть провинций у своего обессиленного соседа?

Авторы словно забывают один факт, а именно, что христианство - это не только вероисповедальное наименование, но образ жизни и верность христианским идеалам. Христос назвал своих последователей "малым стадом". В христианских странах даже в период их расцвета, как ни парадоксально, но христиан, то есть мыслящих и живущих по Евангелию, было меньшинство. Не исторические ситуации, а внутреннее отпадение от идеала христианства послужило причиной трагедии на Востоке, и более всех были наказаны те, кому было дано больше других познать истину, то есть православные. Бог отнимает у христиан то, что они сами оставили уже раньше; отнимает видимое, когда они теряют невидимое - сам дух христианства. Об этом говорили Святые Отцы, считая, что единственное спасение Византии в покаянии и очищении нравов. Протоиерей Виталий Боровой объясняет причину политических трагедий на Востоке совсем в другом ключе, а именно, в том, что православные не стали прагматиками до конца и не посчитали себя едиными с еретиками, то есть грубо говоря, не продали своей веры. Как видно, у авторов граница между Православием и ересью стерлась во время экуменических контактов. 

В магометанских странах число православных все более уменьшилось, но все-таки Православие не погибло. Но как поступило с православием католичество? В Западной Европе оно было просто-напросто уничтожено. Примером этого служит Каламбрия - Южная Италия, и в какой-то степени Ирландская Церковь, основанная греческими миссионерами. Там, где католицизм встречался с уже сложившейся православной структурой, он тотчас начинал разрушать ее. Когда власть захватывали еретики, то они преследовали православных с еще большей настойчивостью и жестокостью, чем иноверцы, например, несториане (в странах Средней Азии VI-XIVвв.). Столетнее  владычество готтов-ариан в Северной Африке представляло собой мартиролог мучеников за Православие.

Православным в католических и протестантских странах жилось тяжелее, чем под властью магометан. В России период, называемый "бироновщиной", когда Православие унижалось и уничтожалось (особенно монашество), должен показать нам, что судьба православных, попавших под власть протестантов, не многим лучше ига католичества. Авторы предпочитают умалчивать об этом и сетовать на то, что православные сохранили свою веру; они не придают значения тому, что, если бы мы были в единстве с еретиками, то сами превратились бы в еретиков и лишили бы себя вечной жизни. Очевидно авторов не особенно пугает такая перспектива. 

На странице 15-ой авторы пишут: "Печальный грех разделений привел к тому, что христиане (и на Востоке и на Западе) как бы смирились и свыклись с уродливыми язвами разделенного христианства и стали жить раздельно, изолированно друг от друга, в постоянной полемике, соперничестве и вражде. В результате этого наступил упадок (кризис) веры, отход от Церкви, рост секуляризации в обществе, распространение неверия, широкое распространение ислама, восточных мистических и оккультных движений и культов, фундаменталистских сект и разного рода парарелигиозных новых течений и групп".

Нас удивляют слова "...христиане как бы смирились и свыклись с уродливыми язвами разделенного христианства и стали жить раздельно, изолированно друг от друга...". Уродливые язвы представляют собой причину разделений - ереси, о чем умалчивают наши авторы: а само разделение произошло в результате невозможности соединить истину с ложью. 

Поэтому разделение было необходимой мерой для ограждения истины, для того, чтобы христианство не превратилось бы в лжехристианство, а Апостольская Церковь - в "церковь лжи". Когда невозможно единство, то раздельная форма жизни, то есть религиозная автономия, может быть является наиболее целесообразной формой сосуществования. Так же странно, что авторы одновременно порицают полемику и изоляцию; что же они хотят? Не принесшая результатов дискуссия переходит, или в разделение (по их выражению, "изоляцию") или в полемику. Ни одно, ни другое не нравится нашим авторам. Какой же выход предлагают они?

Уже в предыдущие века были в основном исчерпаны все доводы в пользу и против православия, католицизма и протестантизма, значит, по сути дела, остается одно: искусственное создание общей платформы на основе догматического минимализма, а именно, совместное соглашение о том, что для спасения необходимы только два догмата; вера в Святую Троицу и Христа как Спасителя мира, а остальное можно отнести к области теологуменов и богословских мнений, принадлежащих к традиции, но не имеющих решающего значения для объединения церквей. 

Далее авторы считают, что грех разделения был причиной "...распространения неверия..., ислама..., оккультных движений" и т.д. Никакой материалист, магометанин, оккультист и т.д. не скажет, что причиной его мировоззрения или веры явилось разделение христианских церквей. Вряд ли душа Карла Маркса могла бы заявить, что толчком для написания "Капитала" послужил спор между патриархом св. Фотием и папой Николаем. Или современные иеговисты признали бы, что их секта является отдаленным следствием отпадения Римского патриархата от вселенского Православия.

Вряд ли можно серьезно думать, что ислам возник как протест против разделений в христианстве, когда в самой Аравии господствовало язычество. Причины отпадения от Церкви надо искать в духовно-нравственной сфере - в интеллектуальной гордыне ересиархов, противостоящих разуму Церкви, в потере евангельских идеалов, а иногда в желании эмансипировать себя от моральных законов. Вряд ли Лютер решил, что, если патриарх Михаил и папа Иоанн не нашли общего языка друг с другом, а Флоренская уния провалилась, то ему надо сбросить монашеские одежды и стать глашатаем реформации. Поэтому мы считаем такой взгляд на историю астигматичным и вывод авторов надуманным и фальшивым. 

Далее авторы говорят, что "В результате этого появилось экуменическое движение, как движение христианского покаяния, обновления, возрождения и призыва к совместным усилиям по восстановлению христианского единства во исполнение заповеди Господа о единстве всех христиан в Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви". 

Попытки к примирению существовали всегда, но они редко оканчивались успехом, так как православная сторона считала, что единство вне истины невозможно; что в мистическом плане это будет единством не во Христе, а против Христа. Экуменизм действительно новое явление, но причины и условия его возникновения это не вдумчивый, объективный и честный анализ истории, а религиозный индифферентизм, который вычеркнул из словаря экуменизма слово "истина".