О полемистических методах Погосова

Для раскольников, вроде Новация, и некоторых еретиков, он еще предлагает огненное крещение, как вариант католического чистилища. Таким образом, г-н Осипов, не отвергая тезиса о единственном спасении в Церкви, прибегает к "принципу дополнительности" и основывает неведомую для православных "церковь" в самом царстве сатаны- в преисподней, с таинствами и литургическими атрибутами. Поэтому земная Церковь не отрицается, но при наличии адской "церкви"- более объемной и действенной- она теряет свое значение и превращается в неопределенное понятие. Вообщем оказывается что догмат о Единой Апостольской Церкви нуждается в дополнительностях. О какой цензуре может говорить г-н Погосов, если подобные взгляды распространяются беспрепятственно по православным регионам..

Теперь мне хочется спросить вас, г-н Погосов: а сам г-н Осипов руководствуется вашими рекомендациями? Кроме официального учебника по богословию он тиражирует свои лекции, где как раз заключается большинство его ошибок. Он распространяет их через интернет и аудиокассеты. Имеют ли эти записи благословение священоначалия или богословской комиссии для их массового распространения?

Позвольте спросить вас, г-н Погосов, согласны ли вы с вышеуказанными "оригинальными" мнениями г-на Осипова о том, что существует "церковь" в аду, где совершается встреча с Христом души неверующего, а затем её оглашение и крещение? Какое вещество берется для совершения таинства над нематериальной душой:  воды Стикса, что ли? Согласны ли вы, что можно крестить одну лишь душу вне тела? Согласны ли вы, что апостолы сходят в ад, чтобы там совершать оглашение и крещение? Если вы согласны, то как  вы смогли бы, будучи редактором, выпустить книгу с критикой таких взглядов или, будучи членом комиссии, одобрить ее? А если вы не согласны с вышеуказанными взглядами г-на Осипова, то почему не подняли голоса против них и не потребовали компетентной комиссии по этому вопросу? Если даже такие взгляды  были бы не антиправославным учением, а только теологуменами и дискуссионными мнениями, то г-н Осипов, возглавляя кафедру богословия в Духовной академии, не должен был бы заниматься подобными интеллектуальными экспериментами, а преподавать святоотеческое богословие без всяких двусмысленностей и отсебятины.

Позвольте задать вам, г-н Погосов, вопрос: когда вы причащаетесь святых тайн, то верите ли Церкви, что это Истинное Тело и Истинная Кровь Христа Спасителя, или же верите г-ну Осипову, что это только вино и хлеб, вошедшие в ипостась Христа? Здесь вопрос о жизни и смерти для души причащающегося, а не мнение, которое можно понять по-разному. Хотя г-н Осипов употребляет слова "истинное Тело и Кровь", но такие слова употреблял и Лютер в смысле проницания евхаристического хлеба благодатию, а некоторые протестантские конфессии слово "истинное" относили к будущему. Вобщем, вы согласны с шокирующей статьей г-на Осипова "Священство и евхаристия" или нет?

Что касается меня, то я пишу свои книги с единственной целью - показать, что вне Предания и традиции, истины не существует. Если в моих книгах содержатся догматические ошибки, то я буду благодарен тем, кто укажет мне на это и, разумеется, посчитаю долгом долгом исправить их и принести извинение перед читателями, но пока что ни на одну богословскую ошибку в моих книгах мне не было указано!

Г-н Погосов, вы считаете, что я чуть ли не открыл поход против московских богословов. Но, дорогой г-н Погосов, нет московского или калужского богословия, а есть православное или неправославное богословие. Поместные Церкви являются иерархическими структурами, но в аспекте догматики и вообще вероисповедания Церковь едина и неделима. Кроме того, аудиокассеты г-на Осипова распространяются повсюду: образно говоря, они перешагивают границы автокефалий, не встречая задержки на таможнях. Таким образом, я был бы обязан, как священник Грузинской Церкви, дать им свою критическую оценку. Но как я сказал раньше, в мистическом и догматическом отношении Церковь едина и наднациональна. Поэтому ваши намеки, г-н Погосов, на то, что я "закавказский писатель", следовательно "иностранец", с церковной точки зрения неуместны. Переводы русских богословов и духовных писателей печатаются в Грузии именно потому, что дух Православия один. Поэтому богословские вопросы должны рассматриваться в широком ракурсе Православия.

Мне хочется отметить, что вы, г-н Погосов, совершенно правильно указываете, что митрополит Макарий Булгаков является авторитетным богословом и, я добавил бы, непревзойденным по своей эрудиции богословом до настоящего времени. Между тем, г-н Осипов не признает авторитетность митрополита Булгакова в вопросах о символических книгах и евхаристии. Кто же больший авторитет для вас, Булгаков или Осипов? В книге "Введение в богословие" митрополит Макарий Булгаков перечисляет "Исповедание православной веры" Петра Могилы, "Догматические послания восточных патриархов" как обязательные образцы вероисповедания для всех поместных церквей. В тоже время ученики г-на Осипова отзываются о них пренебрежительно, как о какой-то католической отрыжке. Очевидно, если бы, "птенцы из гнезда" г-на Осипова редактировали бы символические книги, то они просто-напросто отвергли бы их, как негодных для употребления. Например г-н Зайцев, представляющий позицию г-на Осипова, заявил, что оценка символических книг, если не "2", то "3". Сторонник ли вы, г-н Погосов, такого богословского анархизма и неуважения к духовному наследию Церкви?

Далее, г-н Погосов, вы пишете, что я ставлю рядом два имени: диакона Андрея Кураева и Осипова А.И., но на самом деле это не вполне так! У г-на Осипова я вижу продуманную концепцию, которая должна заменить ортодоксальное православное вероисповедание. А у диакона Андрея апология православия сочетается с желанием "осовременить" Православие, что вызывает недостаточно продуманные заявления и предложения с его стороны. Мне кажется, что отец Андрей Кураев выиграл бы, если не спешил с опубликованием таких взглядов, а дал бы им "отстояться". Некоторые из духовных писателей, уважающие Хомякова, отмечают, что он был православным, когда  защищал православие от неправославия, и в тоже время его "заносило в сторону", когда он начинал писать о самом православии. Надеюсь, что сравнение с Хомяковым не обидит отца Андрея.

Что касается нежелания г-на Осипова вступать со мной в полемику, то должен заявить, что на самом деле в полемику он уже вступил со мной через своего ученика Алексея Зайцева и отчасти через вас, г-н Погосов.  По крайней мере, язык г-на Осипова и г-на Зайцева очень близок друг другу. Или может быть вы, г-н Погосов, будете утверждать, что Зайцев написал свою брошюру против меня самостоятельно, без участия г-на Осипова и даже неожиданно для него. Вы пишете: "...его (Осипова, А.Р.) понять можно!" С этим я согласен. Если бы г-н Осипов прямо бы отверг мои обвинения, то он должен был бы отвергнуть свои собственные взгляды, высказанные неоднократно при многочисленной аудитории, т.е. отречься от самого себя. Поэтому возражения со стороны его учеников касаются не сущности вопросов, а отдельных фрагментов. Почему никто из них не сказал конкретно и определенно, как учит о данном предмете г-н Осипов, а "отделывались" неопределенными фразами и сетованием на то, что я "не понял" или превратно истолковал профессора. Мне говорят: Осипов думает не так; но почему-то не решаются сказать, как же он на самом деле думает.

Богословие не терпит двусмысленностей, а модернистам как раз необходима двусмысленность, чтобы проводить свои ложные идеи. Одна из причин, почему г-н Осипов считает невозможным вступить в полемику, это нежелание внести ясность в свою собственную позицию, - в этом его "можно понять". Г-н Осипов, и поддерживающие его силы, не хотят, чтобы эта полемика приняла широкий размах и включила бы сюда незаинтересованных в личной поддержке  г-на Осипова лиц. В этом г-на Осипова можно тоже "понять". Между тем, если мои обвинения действительно фантастичны, то нет ничего более легкого, как опровергнуть их и ясно написать, какое учение содержится в лекциях г-на Осипова. Надо отметить, что его официальный учебник по Основному богословию и устные лекции, записанные на магнитофоне и распространенные через аудиокассеты и интернет, отличаются друг от друга. Таким образом учебник становиться как бы витриной его учения. Наиболее опасные в богословском отношении взгляды содержатся в его лекциях, которые тиражированы больше, чем его учебник.