О полемистических методах Погосова

Какой же после этого может быть разговор о уважении к этим книгам?

Вы, г-н Погосов, как квалифицированный редактор, не только долустили, но сами написали фразу, где постановления Вселенских Соборов, каноника и литургика Церкви сравниваются с "преданием старцев"-раввинизмом. Значит святые: Харитон Исповедник, Иоанн Дамаскин, Феодор Студит - это "слепые вожди народа"? Но самое печальное для меня, что эту фразу сказал не профан и даже не вы, г-н Погосов, а диакон Андрей Кураев, а вы только повторили ее. Назвать церковное Предание словами, которыми Господь обличал фарисеев, это уже значит не верить в Предание.  

Далее вы употребляете такие слова по отношению к своему оппоненту как "абсурд в квадрате". Поэтому вы не можете жаловаться на резкость моих слов, хотя слово "абсурд" я не употреблял по отношению лиц, защищаемых вами. Еще ни один математик не вывел формулу и не создал теорему, по которой можно вычислить квадрат абсурда. Если это удалось вам, то поздравляю с находкой! Если же это шутка, то не посетуйте на взаимность.

Вы, г-н Погосов, упрекаете меня в том, что в моей брошюре, вышедшей под названием "Какое согласие между Христом... и профессором Осиповым", нет ни одной цитаты из книги или статьи московского профессора. Мне казалось наиболее важным выявить общие взгляды и концепции г-на Осипова, т.е. теоретическую основу его книг и статей. Моей целью было выявить главные проблемы, как бы нервные узлы богословской дискуссии, и на них сосредоточить внимание читателя. Но так как это дало повод обвинить меня в неправильной интерпретации (без конкретного указания в чем я ошибся), то я постарался в последующих статьях придерживаться текста  г-на Осипова с указанием на источник. Но мне кажется, что это не улучшило позицию моих оппонентов!

Г-н Погосов, вы обвиняете меня в том, что "...стиль его  мысли (т.е.моей,А.Р.) не далек от обновленческого". Откровенно говоря, это обвинение удивило меня своей неожиданностью. До сих пор меня упрекали в консерватизме, противопоставляли "узость" моего мышления широкому разливу экуменической мысли, сокрушались о моей нетерпимости, сходной,- по мнению моих оппонентов,- средневековому католицизму, а теперь неожиданно для себя я вдруг оказался близким по "стилю мысли" обновленцам. Характерно, что  эти обвинения, не совместимые друг с другом, идут из одного источника.

Далее вы объясняете обновленчество как отрицание второстепенного. Но разве в этом заключается обновленчество? Оно представляло собой миниреволюцию в Церкви, которая происходила по тем же революционным лозунгам раскрепощения человека, только раскрепощение понималось, как освобождение от правил и канонов, требующих от христиан определенной аскезы и борьбы со своими страстями.

В сущности, обновленчество - это борьба против "церковного целомудрия", особенно необходимого для священнослужителей. Это культ плоти, на которою наброшено покрывало религии.  Метод обновленцев - беспринципное одобрение политического зла и насилия, а в некотором смысле даже сочувствие этой разрушительной силе. Обновленчество - это бунт в крепости во время осады, секуляризация Церкви изнутри. Характерно, что требования обновленцев - произвести календарно-языковую реформу в Церкви -вызвало сочувствие и симпатиюу г-на Осипова; а нелюбовь обновленцев к монашеству получила отклик в его статьях, где современные монахи сравниваются с ветхозаветными фарисеями, ненавидящими Христа. А теперь обновленцем оказался ваш покорный слуга. Как не вспомнить слова одного из государственных деятелей: "Ложь в малых размерах может показаться сомнительной, а в больших, обычно, вызывает доверие".

Вы пишете, что "...у диакона Андрея Кураева целая глава в книге "Дары и анафемы" называется "Почему вне Церкви нет спасения", А о.Рафаил приписывает ему мнение о ненужности Церкви для спасения". Но дело в том, что о.Андрей влагает другое семантическое значение в слово "церковь" по сравнению с определением Церкви в Символе Веры. Он расширяет границы Церкви, отодвигает их в необозримое мысленное пространство, так что непонятно, где кончаются эти границы. Он сам заявляет, что канонические контуры Церкви не вмещают в себя полноту Церкви и, поэтому, сама Церковь, вне которой нет спасения, в его интерпретации теряет свои свойства и превращается в некий неопределенный и аморфный универсум.

Вы пишете, что "...у профессора Осипова есть лекции с критикой протестантской "теории ветвей". Но именно эта теория мерещится о.Рафаилу в трудах самого Осипова".

Однако г-н Осипов, критикуя протестантство, на самом деле не считает его помехой для спасения. По его мнению, совестливый протестант встречается с Христом в аду, узнает в Нем своего Спасителя и затем переходит в рай. Неизвестно по какому Типикону действует в аду "церковь"; души протестантов принимают второе крещение или нет. Вопрос о миропомазании также не выяснен. Но факт остается фактом: г-н Осипов учит о спасении протестантов в самом аду. Поэтому "теория ветвей" в данной концепции оказывается малоэффективной, а сама критика протестантства - нулевой, ведь все можно восполнить в аду после смерти.

Г-н Погосов, вы утверждаете, что я не могу пользоваться нормальной библиотекой. Вы имеете возможность пользоваться столичными библиотеками, однако в связи с вашей критикой возникает сомнение, используете ли вы сами эту возможность? По крайней мере в отношении вопроса о Феодоре Мопсуетском в трудах Меня вы допустили досадный ляпсу. Я вовсе не огорчен, что вы недостаточно изучили Меня; наоборот, считаю, что гораздо полезнее читать св. Иоанна Златоуста или митр. Макария Булгакова.

И, все-таки, я благодарен вам, г-н Погосов, за то, что вы привлекли своей статьей интерес читателей к поднятой мной теме о современном гностицизме. Позвольте проститься с вами до следующей вашей статьи, если она появится, и пожелать вам быть образцом для моих редакторов.