Нуждается ли Осипов в искуплении?

Грехи, совершенные после крещения, не выкупаются самим человеком, а прощаются в покаянии через Голгофскую Жертву Спасителя. Но личные труды человека необходимы для того, чтобы он мог дать место в своей душе действию благодати.

Учение о искуплении личных грехов своими трудами, а не Кровью Христа и действием благодати, является радикальным вариантом пелагианства, которое, кстати сказать, вообще отрицает прародительский грех, а вовсе не католичеством, как хочет представить дело г-н Осипов. Вернее было бы сказать, что католичество, во-первых, приуменьшает разрушительное действие первородного греха и, во вторых, придает большее значение внешним делам и общественной этике в деле спасения, чем внутреннему подвигу человека по очищению сердца, и само спасение представляет не как взаимодействие Божественной и человеческой воли (синергизм), а как бы сложение веры и добрых дел. Здесь слово “синергия” я употребляю в православном значении этого слова - не как симметрию в действиях божественной и человеческой волей, а как божественную волю - спасающую, и человеческую волю - принимающую благодать, и динамично содействующей ей.

Далее г-н Осипов пишет: “Христос оказывается все делает за него (протестанта А.Р.). Достаточно только человеку поверить во Христа как во Спасителя и вопрос закрыт”.

Интересный вывод. Зачем же тогда протестанту ходить на общие молитвенные собрания и читать Библию после его уверования во Христа как Спасителя? Если жизнь человека не имеет отношения к его спасению, то, что ему надо искать в Священном Писании после обращения? Зачем протестантам основывать благотворительные общества, принимать труды миссионерства, кормить голодных, организовывать помощь нуждающимся и т.д.? Как в поле протестантизма могло возникнуть такое явление, как “Армия спасения”, если реформация способна только порождать довольных собой эгоистов, для которых не существует моральных проблем, единственное желание которых – комфорт и сытость? Затем, откуда могло появиться в протестантских школах такой предмет, как Нравственное богословие? Неужели г-н Осипов не читал протестантских авторов, писавших о христианской морали? Приписывая протестантам странный девиз “Верь - и делай, что хочешь” г-н Осипов приписал им бесовскую волю, чуждой какой-либо морали.

Кому нужна такая профанация? Наверно, кому-то нужна. Если в военном штабе будут учить, что у противника кроме дубинок и топоров нет другого оружия, а на деле окажется, что его армия оснащена современной техникой, то это будет помощью противнику.

Современный священник, усвоивший себе представления г-на Осипова о западных конфессиях, как о “абсурде, от которого смешно становиться” в беседе с образованным католиком или протестантом, попадет в очень неловкое положение и увидит на своем опыте, что его дезинформировали.

Чтобы показать анекдотичность реформаторского учения г-н Осипов приводит следующий “оригинальный” стих: “Прямо в рай, прямо в рай, только ножки поднимай”. Этот поэтический перл, похожий на бойкую фабричную частушку, профессор называет “священным текстом от самого основного богословия”.

Разумеется, мы не согласны с Лютером, поправшим свои монашеские обеты, и извратившим в конфессиональных целях учение блаженного Августина, но, все таки, не стоит забывать, что Лютер перевел Библию с латинского на немецкий язык, и этот перевод является одним из классических образцов новонемецкого языка. Поэтому, идиотом, поднимающим ноги к небу его назвать трудно.

Он пишет: “Протестантизмом был решен самый главный вопрос, вопрос о спасения. Оказывается, если человек поверит, то всё. У него отпадают все заботы о каком-либо труде, о каком-либо подвиге, о борьбе какой-либо практической, внутренней и духовной жизни”.

Можно сказать, что в протестантстве само понятие о милосердии оземляется, и получает характер общественной пользы; это переход к религиозному прагматизму, который наметился уже в католицизме. Но говорить, что у протестантов “отпадают все заботы о каком - либо труде, о каком - либо подвиге”, и даже лишать протестантство практической этики, - это находиться или в плену собственных ложных представлений, или сознательно вводить своих читателей и слушателей в заблуждение, чтобы отвлечь их внимание от действительных ошибок католицизма и протестантства.

Все - таки, почему г-ну Осипову понадобилась такая профанация? Мне кажется, что он сам проводит идеи протестантизма в православном богословии и, поэтому, из тактических целей хочет показать себя врагом протестантизма. Когда я попытался указать на такие тенденции в лекциях г-на Осипова, то, ответивший мне г-н Зайцев, возмущенно воскликнул: “Прочитайте, как Осипов принципиально и резко обличает протестантизм”. Действительно же профессор борется с чучелом протестантизма, и от этого самим последователям лжеучения “ни жарко и не холодно”.

Нам кажется, что гневные реплики г-на Осипова в адрес католичества и протестантства являются отвлекающим маневром, рассчитанным на православного читателя, чтобы в это время незаметно протащить в ворота Православия “троянского коня” своей авангардисткой сотериологии.