О подвижниках последнего времени

Те, кто исповедовались у отца Гавриила, вспоминали, что открывать ему грех и, даже самые постыдные падения было легко: само сердце раскрывалось перед ним. Люди уходили от него с облегчением и радостью, как будто тяжелую ношу, давившую плечи, сложили у его ног. Народ интуитивно чувствовал духовную силу и дерзновение к Богу этого подвижника. Сразу же после смерти, еще до канонизации, началось паломничество к его могиле. 

Я отношусь с большим уважением к духовнику Глинской пустыни отцу Серафиму Романцеву. В этом старце сочетались строгость и милосердие, душевная мягкость и духовная твердость; он мог утешить скорбящего несколькими словами, поднять павшего и как бы вдохнуть в него новые силы, смирить гордого, указать на скрытые ямы, которые лежат на духовном пути человека и подробно объяснить, как обнаружить и обойти их. Было замечено, что непослушание отцу Серафиму со стороны духовных чад оборачивалось для них несчастьями и нравственными падениями. Общение с подвижником это не только радость и утешение, но ответственность: оно похоже на общение с огнем, который светит и согревает, но при неосторожном и небрежном обращении может опалить и сжечь.

В наше время я не вижу подвижников, подобных тем, о которых писал. Это не значит, что их нет. Вероятно, они есть и продолжают подвиг своих отцов, но сокровенно. Я просто не вижу их, а может быть и не ищу. Старцы, о которых я писал, окончили земную жизнь, но духовно пребывают с нами. Они пример для современников, но для меня, прежде всего, обличение моей нерадивой жизни: я имел доступ к сокровищнице, но не взял оттуда ничего и остался нищим.