Ответы на вопросы радио «Радонеж»

Одно из мощных средств сохранения человеческой личности -    его включенность в литургическую жизнь Церкви, а также сохранение народных традиций и обычаев, очищенных фильтром церковного сознания.

4. Какие вопросы ставит перед Церковью современная культура и каковы возможные пути их взаимодействия? Каких «культурных» соблазнов, может быть, совсем незаметных, стоило бы остерегаться православному человеку?

Мне кажется, что современная культура не ставит никаких вопросов перед Церковью, а, наоборот, считает, что сама может удовлетворить интеллектуальные и духовные потребности современного человека. Более того, современная культура дистанцируется не только от Церкви, но даже от того понятия культуры, которое существовало два-три века назад, когда в ней еще более явственно ощущалась инерция христианских идей. Культура – это широкое поле интеллектуальной деятельности человека, это та атмосфера, в которой дышит и живет современное общество. И эта культура, особенно в ее популистских вариантах все более превращается в антикультуру, что видно в современном авангардистском искусстве.

Разумеется, мы не обобщаем это явление. И в наше время находятся достойные представители культуры, которые заботятся о нравственной стороне народной жизни, которых не коснулась коррозия пошлости; но они не являются выразителями духа времени, а, скорее, людьми, противостоящими общему течению. Вопросы ставят перед Церковью люди, разочаровавшиеся в навязываемом им образе жизни, в тех нравственных ориентирах, которые предлагает им современная культура. Эти люди не заглушили в себе голос вечности, они не прозябают, а ищут смысла жизни. Они ставят перед Церковью вопросы и находят ответы в самом учении Церкви. Мы пережили период атеистической диктатуры. Тогда было трудно человеку открыто исповедовать свою веру. Теперь Церковь обрела свободу. Значительная часть населения считает себя христианами, но стал ли народ в целом более нравственным, чем в то время, которое можно назвать столетием мучеников?

Православие многое требует от человека, требует перемены своей внутренней жизни, в том числе борьбы с теми страстями, которые как подземные воды питают современную культуру, прежде всего, страсть гордыни. Уже Христос говорил о том духе мира, который ненавидит христианство. Вообще, слово культура аморфно, расплывчато и неопределенно. Шекспир – культура, «Комсомольская правда» – тоже культура; Достоевский – культура, передача по телевизору, с обязательным вкраплениями сексуальных сцен, – тоже культура.

Культура, даже в лучших произведениях искусства, находится на душевном плане, и современные люди часто называют такие произведения духовностью. Одним из соблазнов и ошибок – смешение в настоящее время этих двух планов: души и духа. Дух обращен к вечному, душа – к временному; дух – к Божеству, душа – к земле. В этом отношении произведения мирского искусства будут только суррогатами духовности. Духовность раскрывается через действие благодати. Душевность насыщена земными чувствами и эмоциями, даже когда касается религиозных вопросов или выбирает своей темой библейские сюжеты.

Примером такой душевности являются иллюстрации к Библии Доре, французского карикатуриста, который взялся воспроизводить картины библейской жизни, как бы комментировать Библию своей кистью. К душевному плану относятся большинство народных стихотворений и песней, имитирующих молитву, а также, за редким исключением, творения светских писателей, например, стихотворное переложение псалмов. К грубым подделкам душевного под духовное можно отнести кинофильмы о жизни Христа.

5. Иногда Вы говорите о модернизме. Что это такое, и в чем его опасность? Каковы истоки современного модернизма?

Модернизм – это перманентное приспособление христианства к вкусам, представлениям и требованиям современного мира, путем попыток реформации самой Церкви, извращения ее учения. Прежде всего, искажается само понятие Церкви, как хранительницы Откровения, «столпа и утверждения истины», мистического Тела Христа. Церковь превращается в какой-то полигон для новых экспериментов. Модернизм – это неуважение к священному преданию, ломка традиций, уничтожение церковных авторитетов, новые открытия в богословии. Если безумный Ницше заявил, что Бог умер, то модернисты кричат: «Церковь умирает, ее необходимо спешно исправить и  создать новый вариант христианства, приемлемый для наших современников» - вариант розового комфортного христианства.

Католики учат об эволюционирующей церкви, протестанты, вообще, разрушили понятие церкви и вместо предания провозгласили принцип свободного исследования Священного Писания, то есть ничем не ограниченный субъективизм в религии. Модернизм породил такие явления, как карнавальные мессы, называемые «веселыми мессами», то есть «веселые литургии», монастыри, где наряду с молитвой занимаются медитацией по дзен буддизму, а также упражнениями йоги, танцы в храмах после богослужения и так далее. Модернисты в теологии стараются расшатать богословскую преемственность, выступают в роли колумбов, которые ищут в море патристики новых, еще не открытых материков, то есть неточных формулировок у святых отцов, чтобы, перетолковывая их, создать новые учения, где от Православия остается только одна видимость. Но не так страшен сам модернизм, как равнодушие и индифферентность к богословским извращениям, которые стали питательной почвой для модернизма.

Церковь продолжает миссию Христа в миру, но она стоит над миром, потому что она не от мира. Ее учение не произведение человеческого разума, а Божественное Откровение. Модернисты хотят растворить Церковь в мире, якобы для того, чтобы сохранить большее число христиан. Но для чего нужна Церковь, которая не учит истине? Даже в прагматическом плане модернизм не дал никакого результата. На западе после II Ватиканского собора, где победили модернисты, резко сократилось число посещений храмов, многие священнослужители отказались от своего сана, семинарии и академии не набирают нужное число студентов, закрываются храмы из-за того, что их никто не посещает.

Модернизм «удешевляет» религию, но от этого она не стала «ходким товаром». Корни модернизма – это либерализм, приспособленчество и прагматизм. Модернисты пользуются тем, что за долгий промежуток времени, продолжавшийся более семидесяти лет, религиозные знания во всех слоях нашего общества оскудели, люди перестали понимать, что такое православная вера, каковы ее основы. Если раньше, в период арианских или несторианских смут народ принимал участия в богословских спорах, то теперь многие не понимают, о чем идет речь. Поэтому в наше время стало возможным для модернистов, под видом православия, пропагандировать свои антиправославные идеи, не встречая ни заслона, ни протеста.

6. В наши дни возникают дискуссии о возможных новых способах христианской миссии среди нецерковных людей. К таковым способам относятся, например, использование книг про Гарри Потера, «Властелин колец» и т.п. с перетолковыванием их на христианский лад; трактовка западных художественных фильмов («Титаник», «Матрица» и другие )противоположно их собственной, главной идее с попыткой и здесь показать христианский смысл; выступление на рокконцертах, когда и сами рокпевцы, например, Константин Кинчев (группа «Алиса»)поют, что они православные. Допустимы ли такие средства миссии на ваш взгляд? Существует ли ясный критерий, в каких случаях и как стоит использовать произведения светской культуры ради проповеди христианства, а в каких отказываться от него?

Содержание рождает форму. Форма, несоответствующая содержанию, извращает, искажает и уродует его. Католиком можно стать, приняв католическую доктрину, протестантом, - прослушав проповедь и ощутив душевный энтузиазм, некое эмоциональное состояние, когда человеку кажется, что он принял Духа Святаго. Православным так легко не становятся, для православия нужна тяжелая борьба с собой, включенность в жизнь церкви, очищение сердца посредством аскезы и внутренней молитвы.

Поэтому православие не может быть так легко усвояемо, как ересь сектантства, проповедуемая на базарах и улицах, где человека буквально атакуют с предложениями принять Духа Святаго.