Об апокалиптическом времени и "апокалиптиках"

Наше время апокалиптично. Но когда оно не было апокалиптичным? Уже в апостольские времена христиане видели демоническое олицетворение и проявление зла в окружающем им мире. Они как бы воочию созерцали тени апокалипсиса во времена кровавых гонений и мрачные очертания "зверя из бездны", который хочет растерзать Церковь-Невесту Христа, как львы разгрызали своими зубами тела христиан в стенах Колизея. В событиях мировой истории они предчувствовали и ощущали грядущие катастрофы, и контуры апокалиптических картин вырисовывались перед их глазами всё более ярко и четко. Апокалипсис начался со времён пришествия Христа на землю. На Патмосе Иоанн Богослов созерцал то, что есть и будет.

Зло всегда существовало в мире и возрастает из поколения в поколение. Оно похоже на полноводье реки, которая, поднимаясь выше, прорывается сквозь плотины и затопляет берега. Зло концентрируется в личностях- врагах христианства, которые выходят на сцену истории как предтечи антихриста. Но есть еще серый будничный апокалипсис - это оскудение любви и веры, это разврат и ложь, это равнодушие и жестокость, это повседневная борьба человека против человека, которая отнимает духовную радость и делает жизнь цепью мелочных преступлений. Это кропотливая и, как бы, незаметная работа темных сил, которые приготовляют путь грядущему зверю. В этом отношении настоящее уже содержит в себе элементы будущего и является его прообразом.

Когда наступает старость, то говорят: близок конец жизни. Но, сколько будет продолжаться старость, не известно, может быть она окажется более долгой, чем юность, и спуск с горы - продолжительнее, чем восхождение на неё. И теперь, как раньше, христиане чувствуют нарастающую силу греха и оскудение добра - эту нравственную энтропию мира. Но время, когда перевернётся последняя страница истории, не известно. Господь сказал, что скоро придёт судить живых и мертвых, но в каких космических измерениях сказаны эти слова - мы не знаем. В Откровении Иоанна Богослова написано, что блажены те, кто читает эту книгу-Апокалипсис. Они блаженны потому, что не обольщаются вечным пребыванием на земле, потому что они готовы к испытаниям; они блаженны потому, что знают конечное поражение зла и победу добра. Но видение Апокалипсиса не закрывало от христиан главную задачу их жизни - приготовить себя к смерти и встречи с Христом, которая произойдет независимо от сроков истории. Открытие будущего в Апокалипсисе заставляло их искать и видеть апокалипсис в своем собственном сердце, где Христос борется с антихристом, где демон старается разрушить храм человеческого сердца, где сам человек видит себя то в стане святых, то в селениях темных сил. Этот внутренний апокалипсис открывался подвижникам, и они плакали о себе, созерцая и ощущая трагизм мира в своем собственном сердце.

Блаженный Августин пишет: "Бог сделал больше, чем если бы уничтожил зло. Он заставил само зло служить добру". Но демон, как обезьяна Бога, хочет добро превратить в зло, и саму книгу Апокалипсиса, в руках людей, не стяжавших благодати, сделать книгой каких-то гаданий. Так возник тип “апокалиптика”, отключенного от внутренней духовной жизни, который занимается тем, что высчитывает время пришествия антихриста и конца мира, т.е. хочет украсть ту тайну, которую Христос скрыл от мира. Он тщательно собирает сведения о катастрофах, делает вырезки из журналов и газет о наводнениях, приближения кометы и т.д. Он говорит своим слушателям, каким то торжествующим тоном: вот открылась озоновая дыра и все умрут от облучения; слышали вы новость, что приближается комета, которая должна столкнуться с землей: будет взрыв, который уничтожит человечество, а если она упадёт в океан, то поднимутся волны, которые зальют всю поверхность земли, как во дни всемирного потопа. В это время он смотрит на окружавших его людей, с каким то торжеством, не лишенным чувства собственной значимости, как будто он достиг какой-то победы. Он берёт толстую тетрадь, где записаны предсказания о кончине мире и утверждает, что уже всё исполнено; затем начинает выводить какие-то уравнения и объявляет, что антихрист уже в миру, но открыто явится через один или два года. Затем он без передышки говорит о том, что начинается таяние льда в Антарктиде, уровень океана повыситься на несколько метров и прибрежные города будут затоплены; на Черном море произойдёт взрыв сероводорода, и снова начнут действовать вулканы. Но верит ли он сам во всё это - неизвестно. Для него главное - произвести эффект во- чтобы то не стало.

 

Если таким “апокалиптиком” становится священник, то внутренняя духовная жизнь в пастве постепенно заглушается, и прихожане начинают больше думать о том, какие катастрофы и когда ожидают мир, чем о стяжании благодати, без которой человек сам становится для себя антихристом. Во время бесед таких пастырей со своими пасомыми, атмосфера становится наэлектризованной. Все ждут от своего духовного отца откровения о конце мира, как во время спиритических сеансов ждут ответов от медиумов, вызывающих духов. Хотя эти предсказания, как правило, никогда не исполняются, но этого стараются не замечать или объяснить ошибкой в расчётах. В таких общинах не занимаются Иисусовой молитвой, не читают книг о духовной жизни; там нет духовного света, который согревает сердца людей, - там какая-то "магия" страха. Эти люди забывают о промысле Божьем, обещании Христа - сохранить свою Церковь от врат ада. Вместо приветствия они говорят друг другу: а слышали ли вы новость; а читали ли вы о таком-то происшествии, - значит, скоро будет конец мира. И, в тоже время, эти люди чувствуют себя какими-то пророками последних времён и считают, что они совершают особо важную миссию.

Апокалипсис Иоанна Богослова написан огненным языком, как будто соткан из сверкающих молний. Он представляет собой оружие против забвения и нерадения. Он не дает застыть человеческому сердцу, но, в тоже время, для гордых и нераскаявшихся душ он превратился в меч, которым они ранят сами себя.

Апокалипсис это не столько реквием о погибающем мире, - сколько гимн во славу Нового Иерусалима, сходящего с небес. Древние христиане ждали конца мира как избавления от страданий, как переход в лучшую жизнь.

Современные апокалиптики говорят о конце мира, как о неминуемой катастрофе. Что будет дальше - их мало интересует: за поверженным Вавилоном они не видят Небесного Иерусалима. Если спросить такого апокалиптика, как ты готовишься к пришествию Христа, занимаешься ли ты Иисусовой молитвой, проводишь жизнь в покаянии, творишь милостыню? -То тот ответит: я слышал, что антихрист уже родился он придёт к власти в тридцать лет, и будет царствовать три года; он будет ставить на чело и руку печать, об этом я предупреждаю людей, чтобы они не приняли ее. Если сказать ему, что надо не только отвергнуть печать антихриста, но еще принять печать Христа, - знамя, перед которым херувим, хранящий врата рая, опускает огненное оружие, - это Имя Иисуса Христа, соединенное с сердцем, то апокалиптик ответит: меня об этом не учили, то я могу объяснить, что такое число зверя.

Апокалипсис был любимой книгой св. Филарета Московского, - одного из самых проницательных умов своего времени. В ней он черпал силы в борьбе за православие, которую вёл в течение десятков лет. Но для людей страстных и гордых, попытки проникнуть в тайны истории, могут привести к духовному заблуждению или перевести их внимание от самого главного – внутренней жизни, - к внешнему, сокрытому от нас.

Надо не забывать, что встреча с Христом произойдет не только в день второго пришествия, но после смерти, неизбежной для человека. И к этой встрече должен готовиться всю жизнь каждый христианин.