О языке православной иконы

Монофизиты употребляют аллегорию в иконе не только потому, что они не признают последних Вселенских Соборов, где было догматизировано иконопочитание и уточнен вопрос иконографии, но также потому, что аллегорическое изображение игнорирует один из главных аспектов православной иконы - преображение всей человеческой личности - души и тела - Божественным светом и будущее преображение Вселенной через человека.

В иконах, где аллегорические знаки сопутствуют изображаемым лицам, потенциально содержатся две ошибки: или аллегория может рассматриваться как необходимая сакральная атрибутика, или само священное изображение начнет восприниматься как аллегория, при этом молитва размывается другой душевной струей: размышлением, воспоминанием, догадками, т. е. икона и духовный мир будут восприниматься под иным душевно-рассудочным углом зрения.

Следует отметить, что аллегорические изображения особенно распространены в протестантском мире, где икона, как святыня и предмет молитвенного поклонения, перестала существовать. Аллегорические картины служат пособием для изучения Библии. В этом отношении протестантизм по-своему последователен: для иконоборца изображение в лучшем случае является только средством информации и медитативного размышления.

Аллегория может вызвать ассоциативные воспоминания, похожие на поэтические переживания, удовлетворить претензию на интеллектуальный элитаризм, но она всегда останется искусственным построением и абстракцией. Аллегория заставляет "гадать" о духовном мире. Икона реально включает человека в духовный мир.

IV ГЛАВА

В иконе нежелательны искусственные, созданные химическим путем синтетические краски. Человеческий глаз приспособлен к определенным цветам и их сочетаниям, которые находятся в окружающей природе. Кроме того, каждое вещество имеет свою эманацию (излучение), свое воздействие на человека. Синтетические краски обладают тем угнетающим воздействием, которое условно можно назвать "ядовитостью". В этом отношении они похожи на нитраты, которые принимает с пищей современный человек, или на звуки рок музыки, которые разрушительно действуют на психобиологические ритмы человеческого организма. В картине это менее заметно, потому что посмотрев несколько минут на картину (как бы окинув ее взглядом) человек отходит прочь. Но в иконе, перед которой молитвенно сосредотачивается человек, синтетические краски оказывают раздражающее воздействие. У человека есть защитные системы, которые стараются создать фильтр для чуждых и вредных внешних воздействий. Поэтому в глубине человеческой психики возникают как бы два подводных течения: одно воспринимает икону как звено между душой и духовным миром, а другое отталкивает от себя икону, как носителя чуждых душе красок - раздражителей. Здесь молитвенный контакт становится ущербным. Для сосредоточенного внимания требуется больше усилий над собой.

Естественная краска сохраняет в себе кристалличность, поэтому она создает чувство внутреннего объема и жизни. Химическая краска не создает внутренних глубин и емкостей, она плоска, и поэтому воспринимается как нечто мертвенное. На естественных цветах глаз человека как бы успокаивается; синтетические краски вызывают утомление душевного и физического характера.

Каждая краска и сочетания красок по-своему воздействуют на человека. Это нельзя обосновать логически и даже экспериментально; это познавалось древними иконописцами интуитивно, в каких-то духовных прозрениях. Поэтому древние иконописцы обращали особое внимание на материал для красок. Здесь еще одно подтверждение ток>, что традиция и иконописный канон является не ограничением творческой способности художника, а опытом огромной важности, имеющим непосредственное отношение к самой молитве. Здесь все важно: вещество для красок, способы их приготовления, и материал, на котором пишется икона. Необходимо перенять у древних иконописцев искусство сочетания цветов в иконе, которые можно сравнить с аккордами музыки: неверный цвет - уже дисгармония. Кроме того в каждом цвете есть такие свойства, как прозрачность и плотность, текучесть (густота), блеск и тусклость, придающие ему разные звучания, подобно тембру и обертонам голоса.

Как бы ни был по-мирски талантлив художник, но если он игнорирует канон - соборный опыт видения и изображения духовного мира, - заменяя его своим собственным воображением, то он превращается в слепца, который рисует небо.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Православная иконопись является органической частью предания. Нарушение канонов иконописи или же подменяет духовные переживания душевными, эстетическими, эмоционально-чувственными и т. д. или превращает икону в средство информации, т. е. иллюстрации библейского текста или, что еще опаснее - способствует ложной мистике, деформации и искажению в созерцании духовного мира, в некоторых случаях - контактированию нашего подсознания с демонической сферой (картины Врубеля и Дали на религиозные темы).

Интересен факт: вид в космосе чем-то напоминает вид иконы. В космосе, где атмосфера разрежена настолько, что можно говорить о практически безвоздушном пространстве, краски приобретают резкую тональность и контрастность, без полутонов и мягких переходов от одного цвета к другому - это характерно для древних икон, когда с них снимают потемневший слой олифы. Для отдаленных предметов, рассматриваемых из космоса, как и в иконе, теряется прямая иллюзорная перспектива. В космосе свет и мрак разграничены друг от друга. Свет кажется сгущенным и концентрированным. Мы воздерживаемся делать какой-либо вывод, тем более, что икона не космическое, а духовное зрение; только отмечаем сам факт: православная икона выходит за пределы земного видения в надземное.

Условность иконы не дает возможности отождествить ее с рисунком человеческого тела. В иконе отсутствует тяжесть и масса, плоть и кровь. Поэтому икона в отличии от картины не действует на страстно-эмоциональную глубину человеческого подсознания, как "анатомический атлас" искусства Ренессанса.

Католическая картина - это демонстрация тела, это демонстрация души как "схваченных на лету" настроений и состояний. Нарочитая нагота тел на этих картинах как будто хочет подчеркнуть примат тела над душой и подавление душой духа. В католических картинах - резко выраженная индивидуальность. Там нет мистики духа, как преображения личности через богообщение. Там блеск и захватывающая напряженность чувств, не выходящих из предела космического мироощущения, космофизилия с ее душевной любовью и душевной ненавистью. Там нет победы над страстями, в лучшем случае сублимация эмоций и страстей. В католических картинах небо видится в иллюзорной прямой перспективе. Характерно, что многие католические художники были в то же время скульпторами.

Отказ от иконописного канона может привести к ошибкам, которые имеют непосредственное влияние на духовную жизнь человека: I. Мечтательность - это уход от молитвы в мир своих собственных грез.

Православная икона лаконична. В ней идея и образ, как выражение идеи, - совпадают, лишние детали отсутствуют. II. Страстное чувство - иногда не осознанное, скрытое под душевным возбуждением, восторгом или экзальтацией.

Католическая икона заключает в себе красоту и страстность человеческого тела, она эмоциональна и часто лирична. Она может вызвать тайное сексуальное чувство, которое человек принимает за религиозный подъем. Православная икона условна. В ней отсутствует "зрелище" обнаженных тел. Определенная асимметрия и отличающиеся от естественных цветов краски икон уже не позволяют смотреть на икону как на портрет живого человека. III. Икона не должна быть средством внешней информации, действующей только на рассудок.

В некоторых протестантских конфессиях допускаются священные изображения, но только как иллюстрация текста. Человек при этом не молится, а рассматривает и вспоминает, или заучивает урок.

В иконе событие концентрируется в личностях; икона должна быть конкретна. Она должна направлять мысль человека к духовному миру, а не растворять ее в субъективно-мистических бессодержательных представлениях и переживаниях, как в абстрактном и сюрреалистическом искусстве. Икона не должна опускаться от высшей реалии к низшей - изображению человека в его греховно-чувственном состоянии. Высшая реалия - это человек в своем преображении.

Католическое искусство изображает людей натуралистически. Такие лица мы видим на улице и на рынке. Некоторые католические художники остро переживали "тупик" натурализма. Например, Эль Греко, чтобы вырваться из плена плотской страстности, искал типы для своих полотен в доме умалишенных, т. е. искал выхода в патологии, как формы отрешенности от мира.

Вершиной искусства Ренессанса являются некоторые живописные и скульптурные изображения страданий Христовых и Его оплакивания. Они производят глубокое впечатление.