О эманации слова

Чтение – это аналог живого общения. Прислушаемся к своему сердцу, когда читаем Священное Писание, творения святых отцов, книги современных богословов и духовных писателей, и мы увидим, что различные чувства возникают в нем. Чтение Библии захватывает  человеческую душу целиком; ее слова напоены божественной силой и энергией: кажется, что каждая фраза – воплощение духовного света.

В патристике – тот же свет, что и в Библии, но свет не концентрированный, а как бы рассеянный, будто пробивающийся через облака, свет, проходящий через призму человеческой ограниченности, где небесное и земное соединено друг с другом, только в различных соотношениях. В творениях святых отцов сердце чувствует божественную силу, но уже ослабленную, видит свет, но более тусклый и раздробленный. Здесь душа не так полно отдается слову; здесь выступает явственнее личность и индивидуальность автора. И при чтении святых отцов душа испытывает духовную радость, но это иная радость.

Когда мы читаем современных богословов, то кажется, что наступают сумерки, меркнут краски и от прежней картины остаются контуры и силуэты;  сердце как бы холодеет и ссужается, и уступает место рассудку.  Конечно, это не общее правило. Творения таких святых, как Иоанн Кронштадтский, стоят в одном ряду с творениями древних отцов.

Слово отражает в себе дух того, кто произнес или написал его. Поэтому, читая книгу, мы через слово общаемся с тем, кто написал ее. Может быть, он давно умер, но частица его души воплотилась в его словах и живет в его книгах. Поэтому, так много значит духовный уровень человека, в душе которого мысль облеклась как в плоть – в слово.

Читая светскую литературу, мы общаемся с душой автора, которая, как бы скрывается под словами книги. Что мы чувствуем при чтении такой литературы? – Движение эмоций и страстей, сопереживание душевным состояниям героев книги, которые являются воплощением того, что творилось в сердце и уме автора. Наш дух соприкасается с этим духом.

Кого из светских писателей можно назвать христианским писателем? Пожалуй, в полном смысле этих слов, ни одного, так как на уровне духа не может действовать фантазия; поэтому, за редким исключением, в книгах светских писателей христианские подвижники выступают как резонеры.
Обычно христианскими писателями называют Диккенса, Достоевского и Сенкевича. Но, Диккенс – это христианин без Христа, который, одновременно восхищается христианством и иронизирует над ним; перелагает Евангелие на язык детей, а сам не верит в Бога. Достоевского можно назвать гениальным анти-атеистом. Он весь в напряжении борьбы, он смелый хирург, вонзающий свой скальпель в глубину человеческого сердца, но когда смолкает гул битвы, то смолкает и сам Достоевский. А что касается Сенкевича, то ему импонирует образ не монаха-молитвенника, а ксендза, идущего с обнаженной шашкой в руке впереди воинского отряда (я имею в виду его историческую трилогию). В романе "Камо грядеши?" он показывает силу Евангелия, возрождающую и облагораживающую души людей, но живых образов христианских праведников там нет, – их заменяет община. Главным героем романа оказывается Петроний, как представитель умирающего, но дорогого для сердца Сенкевича античного эллинизма. В смерти Петрония он как бы оплакивает красоту этого, овеянного поэзией, и уходящего в сумерки истории мира. Надо сказать, что Петроний написал произведение под названием "Сатирикон", которое даже среди безнравственной античной литературы выделяется своим язвительным цинизмом. Читал ли Сенкевич это произведение? Наверное, да, и, все-таки, решил создать другого – "благородного Петрония". Не христиане, а Петроний является у Сенкевича антиподом Нерона.

Что же говорить о тех книгах, где духовные вопросы начисто проигнорированы? Каков их дух? Какие чувства и ощущения вызывают они в душе человека? Пусть христианин сделает наблюдение над собой: прочитает несколько страниц такой литературы, а затем станет на молитву, и увидит, что сердце его удалено от Бога и мысли трудно собрать воедино. Каждая книга заключает в себе дух автора или отпечаток этого духа. Поэтому даже само присутствие книг отражается на духовной атмосфере помещения, в котором находятся они: как будто вместе с ними там обитают какие-то духи-невидимки.

Человек назван словесным существом. Слово – это сила, это звено общения и, вместе с тем, слово это тайна, – мы не знаем, как возникает и как умирает оно. Некоторые из святых отцов свидетельствуют, что даже нераскрытые книги распространяют вокруг себя духовное благоухание или духовное зловоние, которое изгоняет благодать. Поэтому, христианин должен  разборчиво вносить и держать в своем доме книги, чтобы вместе с друзьями в его жилище не вошли бы враги.