На перекрестке дорог

В ущелье, на выступе скалы, как светильник на каменном подсвечнике, стоит старинный храм во имя святого Георгия Победоносца, хранителя и защитника Грузии. К храму ведут ступени, выбитые в скале. Дожди и ветры в течение веков отшлифовали эти ступени, и кажется, что желтый камень сверху залит расплавленным стеклом. В древние времена путники, идущие по дороге, которая вьется как лента по дну ущелья, считали своим долгом поклониться храму святого Георгия, как, проходя мимо замка в горах, поклониться его хозяину, а затем продолжали с благословения святого Георгия свой путь. Храм построен из каменных глыб, скрепленных известью, которая сама стала крепкой как камень; он словно высечен зодчими из скалы. Кто знает, как могли поднять люди, почти на отвесную высоту, по лестнице, похожей на узкую тропу, эти глыбы. Кажется, что камни для храма стая огромных орлов схватила своими когтями и перенесла через горы.

Теперь в этот древний храм на выступе скалы, повисшей над бездной, редко когда заходят одинокие путники. В нескольких местах по дороге к храму скала обрушилась, и куски ее лежат как надгробия над неизвестными могилами; путник пробирается между камнями по едва заметной тропинке, иногда она ссужается так, что он прижимается к скале. Дно ущелья покрыто булыжником и галькой, словно кто-то вымостил его. Маленький, серебристый ручей пробегает по дну; он, то скрывается, зарываясь в землю, то, встречая преграду, образует маленькие запруды, как крохотные озера. В некоторых местах русло прерывают пороги, и струи воды разбиваются о камни с каким - то нежным журчащим звуком, в котором сочетаются шелест и звон. Раньше здесь была главная дорога, которая соединяла два княжества; теперь от нее осталась небольшая тропинка, но само русло ручья - почти сухое летом и покрытое снегом зимой – служит дорогой.

По ущелью идет одинокий путник. Он спешит до темноты достигнуть своего селения, и уже представляет, как навстречу ему выбегут из ворот дети, как маленькая дочь бросится ему на шею и скажет: “Я знала, отец, что ты сегодня вернешься, потому что видела тебя во сне”; а сын расскажет, как он помогал матери по хозяйству, кормил коня и выгонял овец на пастбище. Путник видит огонь в камине, который разожгла для него супруга, а через несколько минут она, уставшая от работы, но счастливая, входит в дом.

Он ускоряет шаг и думает, почему у него нет крыльев, чтобы перелететь через эти горы, и считает, сколько времени ему надо быть еще в дороге, где каждый час кажется ему годом. Вдруг, он видит перед собой ступени, ведущие ввысь по склону горы, и вспоминает, что там стоит храм святого Георгия, как крепость владельца ущелья, где дозорные смотрят на дорогу, кто идет – друг или враг. И путник останавливается в раздумье: подняться ему к храму святого Георгия – как делали его предки, чтобы взять благословение у святого, или продолжить путь, чтобы его в дороге не застигла ночь. Один голос говорит ему: ты и у себя дома можешь помолиться святому Георгию; а другой как бы отвечает: если ты пройдешь мимо царя и скажешь мне теперь некогда, а я из своего дома приветствую тебя, то примет ли царь твое оправдание или разгневается на тебя? Ты хочешь пройти мимо дома хозяина этого ущелья, мимо князя гор, вождя мучеников, и хранителя Грузии? Неужели святой Георгий ночью, как и днем, не защитит тебя? Если ты пойдешь навстречу святому Георгию, то и святой пойдет навстречу тебе. И путник поднимается вверх по ступеням. Ноша давит ему плечи. Местами тропа исчезает; ее загораживают глыбы обвалившейся скалы. Голос говорит ему: поклонись отсюда святому Георгию, выше дорога будет еще более трудной, святой услышит тебя отсюда, возвращайся скорее назад. Но он карабкается по крутому склону, снова находит тропу, оставляет под камнями свою котомку, и опять идет вверх, хватаясь за выступы скалы. Вот, наконец, он у храма, преклоняет колени, молится святому Георгию, и благодарит, что не поддался искушению и не прошел мимо этой святыни. В церкви полумрак и глубокая тишина. Путник от усталости прилег на пол храма, чтобы немного отдохнуть перед тем, как спуститься вниз, но, вдруг, он слышит какой то странный шум, похожий на отдаленный гул, как будто где-то за горой идет войско. Он вышел наружу и стал на площадке скалы между стеной храма и пропастью, такой малой, что он мог бы покрыть ее своей буркой. И видит он, что вдруг темнеет небо; ветер влажным дыханием, как на берегу моря в непогоду, дышит ему в лицо. Вода в ручье поднимается из-под камней, как будто поток просыпается после долгого сна, и его течение становится все более стремительным – он несет щебень и гальку. Гул нарастает, кажется, что от него дрожат горы; вода поднимается все выше, она покрыта пеной, как котел, кипящий на костре.

Дна ущелья уже не видно. Оно стало похоже на бушующую лавину водопада. Волны несут за собой как добычу камни, деревья, вырванные с корнями, и катит огромные валуны, как кони колесницу. Волны догоняют друг друга, будто воины во время битвы, и схватываются в смертельных объятиях. Там, где скалы сжимают поток, - вода бьется вверх, вращается в водоворотах, как бы в дикой пляске. Ущелье наполняется ревом, будто мечи ударяются о щиты, или стаи львов перекликаются друг с другом. И, вот, ущелье превращается в русло огромной реки. Путники, не успевшие найти место, где можно взобраться на склон горы, попадают в каменную ловушку. Ни один пловец не может справиться со стремительным разливом от тающих снегов и дождей в горах. Сколько путников пытались скрыться от бушующей стихии: они хватались за уступы скал, за стебли кустарников, но вода как огонь преследовала их по пятам – река как бы слизывала их своим шершавым языком и поглощала в пенящейся пучине. И понимает путник, что святой Георгий спас его; что, если бы на перекрестке дорог он выбрал бы другой путь, то дети его остались бы сиротами, и жена не смогла бы даже оплакать его труп.

Проходит время. Шум постепенно смолкает и становится похожим на отдаленное эхо. Опять на месте реки вьется ручей, как узкая лента из серебра, а на дне ущелья лежат новые груды камней, валунов и вырванных стволов деревьев. И, храм святого Георгия кажется путнику более родным, чем его дом.

История Грузии прошла в грозах и бурях. Дикие орды вторгались в ее пределах, как потоки во время разлива рек, которые все сметают на своем пути. Судьбы Грузии решались не только на поле сражений: народ прибегал к Богу в молитвах и покаянии и, казалось, что в те годы вся страна становилась живым храмом. Грузия хранила свои святыни - и Господь хранил ее.

Путник, стоящий у перекрестка дорог! Какую из них изберешь ты? Тропу, идущую ввысь к храму, которую прорубили в скале твои предки, - будто в огромном камне прорезал ступени меч святого Георгия, - или пройдешь мимо храма по другой тропе, скрытой в тумане?