Вопросы и ответы: Богословские вопросы

Владимир!

Прежде чем рассуждать о реалиях будущего века, нам надо помнить, что они не имеют точных и твердых аналогий с земными реалиями, которые окружают нас. В метафизическом мире – другие факторы и законы, формы и емкости бытия. Метафизический мир остается для нас тайной. Однако нельзя сказать, что мы оставлены в совершенном неведении о нем, иначе место веры занял бы агностицизм, постоянные сомнения и безысходный скепсис.

Божественное Откровение дало нам те познания, которые необходимы для спасения души, познания интуитивного, созерцательного и отчасти рассудочного характера.

Пророки, апостолы, отцы Церкви и богословы в описании метафизического мира, при соприкосновении с такими категориями, как вечность и безконечность, употребляли язык символов, метафор, образов, сравнений и т.д. У преподобного Иоанна Дамаскина в книге «Точное изложение Православной веры» имеется целая глава, посвященная вопросу, как надо понимать человекообразные выражения о Божестве, так, чтобы не унизить достоинство и величие Бога. Наш язык отражает предметы и события земного бытия, а по отношению к метафизическому миру обнаруживается разрыв между словом и тем, что выше слова.

Эта ограниченность языка вызывает кажущиеся противоречия, несовпадения и неадекватные переложения тайн вечного бытия. Между тем, в описании окружающего мира мы постоянно пользуемся условным языком, например, «солнце встало», хотя солнце не встает, но мы хорошо понимаем, о чем здесь речь, или «зажглись звезды». Библейский язык во многом язык священной поэзии; а даже мирская поэзия построена на иносказаниях, аллегориях и ассоциациях – это определенный эмоциональный гносис.

Пророки, апостолы, а отчасти и отцы Церкви находились в богодухновенном состоянии, и от тех, кто читает их творения, требуется определенный эмоциональный настрой – прежде всего, вера и помощь благодати Божией. Вера дает возможность соприкоснуться через человеческое слово с божественным логосом, почувствовать красоту идеального мира и ужас богооставленности. А человек без веры будет воспринимать это только как скорлупу слов, в которых нет зерен. Надо заметить, что антихристианские силы для дискредитации Священного Писания и патристики профанировали символический язык Библии, заменили символы и метафоры плоскими понятиями, упражнялись в глумлении над священным языком, тем самым из языковой иконы умышленно делали языковую карикатуру.

Символ и метафора в Библии и патристике имеют возвышающий духовный смысл, при этом символ более устойчив, а метафора более аморфна и пластична. Возьмем метафору ада – геенский огонь, который часто встречается в Священном Писании и святоотеческих творениях. Экзегеты предупреждали, что этот огонь нетождествен с обычным земным пламенем, он не имеет света – это черный, как тьма, огонь, который жжет, но не испепеляет, природа его для нас неизвестна. Слово «геенна» в буквальном смысле означает место недалеко от Иерусалима, где сжигали нечистоты и мусор, выносимые из города; там постоянно горел огонь, чтобы гниющие отбросы не распространяли зловоние и отравляли воздух. Эта долина около Иерусалима считалась нечистым, проклятым местом, которые люди старались обходить стороной. По отношению к адским мукам геенна имеет образное, иносказательное значение – это неугасимый огонь, в котором вечно будут мучиться грешники.

Библейский язык приоткрывает нам тайну духовного мира и будущего века; при этом, религиозное чувство и сознание человека должно самым достойным образом воспринимать эту символику – реальную, но необычайную для нас.

Бог не создавал греха, и в этом смысле Он не создал ада. Ад создали падшие ангелы самим фактом своего падения. Ад начался в них самих, а так как падшие ангелы имеют тонкие тела и находятся в пространстве, то и сам ад имеет определенное место. Это место их бытия, соответствующее их внутреннему состоянию непрекращающегося мятежа против Бога, называется адом. Однако ад не ограничивает Бога; Бог пребывает в аду, но как карающая сила. Бог не изменяется, но ненависть демонов к Богу обратилось в вечное мучение для них самих.

Самое главное и тяжелое наказание в аду – потеря Бога, поэтому можно сказать, что демоны и грешники наказали сами себя. Потеря вечной жизни – это безконечное переживание своей смерти. Насельники ада пребывают в состоянии антибытия, не вполне понятного для нас. Здесь на земле нашу гностическую (познавательную) ограниченность восполняет вера, а в будущей жизни вера обратиться в ведение.

Нам открыто не все, а то, что необходимо для богообщения и богопознания. Но кто хочет на основе своего разума открыть то, что превосходит разум, потеряет и то малое, что имеет – так сильный свет ослепляет глаза. Поэтому святой Григорий Богослов предостерегает, что в вопросах богословия надо быть более осторожным, чем отважным.

Помоги вам Господи.