О болезнях диспута и дискуссии

 “Уж год, как шляется со мной,

Повсюду маркбургский философ

Мой ум он топит в тьме ночной,

Метафизических вопросов”.

………………………

“На вечный роковой вопрос,

Ответствует философ этот,

Почесывая бледный нос,

Что истина и правда – метод”

Андрей Белый

 

Участникам дискуссии вначале надо четко определить тему и в дальнейшем не отклоняться от нее. Необходимо найти общую платформу, то есть то, с чем все согласны. Используемые источники доказательств должны быть авторитетны для обеих сторон.Затем надо построить аксиологическую шкалу этих источников. Высшей степенью достоверности обладает Библия, догматические и канонические определения соборов, затем литургика и патристика. В самой патристике следует различать согласное учение всех или большинства отцов, и частные мнения, имеющие условное значение, а затем выделить по теме определенный круг ошибок и неточных формулировок, которые идут в разрез с основами вероучений, для того, чтобы не употреблять их.

Часто непонимание участников дискуссии друг друга происходит из-за того, что в один и тот же термин, имя, или определение, люди влагают различный смысл, поэтому узловые термины должны быть определены и приняты в одном значении всеми участниками диалога.Затем необходима строгая последовательность; здесь забегание вперед недопустимо: последующее должно вытекать из предыдущего. Только добившись общего понимания и согласия в одном пункте, можно переходить к другому. Разумеется, логический анализ не может быть применен к библейским цитатам, имеющим сверхлогический характер, а к форме диалога, как определенной системе доказательств.

Христианский диалог в корне отличается от софистического. Там стремление - запутать в противоречиях противника и всеми путями одержать победу, а здесь должно быть искреннее желание помочь друг другу в поиске истины; без этого плодотворная дискуссия невозможна.

Дискуссия, как и логика, имеет свои законы. Но чтобы лучше понять их, надо рассмотреть ошибки и злоупотребления, допускаемые в дискуссии, то есть патологию дискуссии. Мы попытались выявить несколько таких характерных синдромов.

Синдром Остапа Бендера

Великий махинатор уверенно вступает в диспут с ксендзами, как полномочный представитель науки. Чтобы убедить читателей в своей эрудиции, он начинает скороговоркой произносить латинские глаголы неспрягаемой формы, которые зубрил во время учебы в гимназии. Разумеется, неспрягаемые глаголы никому не были понятны, и отношения к диспуту не имели, но произвели па присутствующих неотразимое впечатление. Они уверовали в правоту Остапа. Этим диспут был закончен, и друзья на радости отправились в пивнушку. Последователи Бендера твердо усвоили его приемы. Они начинают диспут со слов “наука доказала”, “совершенно ясно”, “только глупые не понимают этого”, “все великие люди согласны с нами”, “это несомненный факт”, при этом цитируют латинские глаголы, поздравляют себя с победой, и сами себе пожимают руку.

Синдром скунса

Это небольшой зверек, с красивой шерстью, который известен тем, что защищается от врагов путем выделения вонючей жидкости. Даже львы и медведи опасаются скунса и позволяют ему съедать часть их добычи. Обычно скунс первым не нападает, но если его нечаянно задеть, то он быстро оборачивается задом к противнику и пускает струю чрезвычайно отвратительного запаха, которое долго не выветривается. Наш совет - избегать диспутов с представителями племени скунсов, чтобы не быть обрызганным зловонной жидкостью, которая у скунсов всегда наготове.

Синдром Иуды

Некоторые называют его синдромом Красницкого, известного обновленца-провокатора. В 20-ые годы, когда Церковь подвергалась систематическому разгрому, а священники - репрессиям, этот “красный Иуда” обвинял своих противников, и вообще неугодных ему лиц, в прессе в том, что они враги народа, тайные контрреволюционеры, заговорщики против советской власти, и т.д., а также выступал в качестве свидетеля на судебных процессах, обычно заканчивающимися расстрелом невиновных. Синдром Иуды-Красницкого это доносительство на своих идейных противников клевета через прессу, чтобы направить против них общественное мнение. Надо сказать, что даже безбожная власть, пользовавшаяся услугами таких людей, относилась к ним с чувством величайшего презрения.

Синдром Геббельса

Геббельс в откровенных разговорах с работниками своего идеологического аппарата говорил, что маленькая ложь может вызвать подозрение, а большая - воспринимается как правда. Кроме того, ложь следует повторять и муссировать. Человеку психологически трудно представить, что все, что он услышал – сплошная ложь. Чем больше масштаб такой лжи, тем она выглядит более правдоподобной. Поэтому совет Геббельса: “Лгите, ничего не боясь и не стесняясь, лгите как можно больше и увереннее, и успех обеспечен.

Синдром “ушиб демона”

Средневековые схоласты в шутку говорили, что демон, будучи свержен с неба, упал на землю вниз головой и сильно ушиб ее. В результате такого удара он потерял способность логически мыслить. Обычно демон в дискуссиях болтлив, но всегда путается в своих выводах и не может найти связи между причиной и следствием. Несмотря на то, что демон обладает обширной информацией, он не способен построить ни одного правильного силлогизма. Синдром ушиба - это или действительная неспособность последовательно и четко мыслить, или сознательный прием - ввести в заблуждение оппонента, т.е. словесное шулерство, в расчете не на ловкость рук, а языка.

Синдром Хрущева

Этот политический деятель, когда не хотел ответить на заданный вопрос, то начитал говорить на другую тему. Так что, слушатели не понимали, что и к чему он говорит. При этом Хрущев говорил без остановки и перерыва, подавляя слушателей лавиной слов, изматывая их; затем он заявлял, что время встречи истекло, благодарил за внимание и тряс руки собеседников. Этот прием - утопить вопрос в дымовой завесе слов и тем самым уйти от ответа.

Синдром прокурора

Участник диалога обращается со своим собеседником как прокурор - с преступником. Он предъявляет обвинение, требует отчета и выносит свой приговор. Такой человек постоянно теряет представление о своей мере и о своих правах. Мы уже не говорим об этике. Он постоянно забывает, что говорит не с подсудимым, а со своим собратом, ему не сидится за общим столом, ему все время хочется облачиться в мантию судьи и вспрыгнуть на прокурорское место.

Синдром скептика или зайца

В критические минуты дискуссии он вдруг заявляет, что человек по своей ограниченности ничего не может знать и надо дождаться страшного суда, чтобы получить ответ. Тогда непонятно, зачем вступали в дискуссию.

 

Синдром трагика

Надо представить себя актером-любителем в провинциальном театре, который произносит монолог короля Лира, или Ричарда Ш, извергая проклятия, и призывая в свидетели небо и землю. При этом надо закатывать глаза вверх и потрясать кулаками. Надо помнить, что лучший вид защиты - это наступление. Кричите, как на восточном базаре, где вы в одно время продаете и покупаете, заглушайте слова оппонента неразборчивым гоготом, как некогда коммунисты глушили своего врага в эфире, потопите его в потоке слов, повторяйте почаще: “я пришел в ужас”, “земля и небо содрогаются от слов этого человека”, “караул, помогите”, “такой ереси еще не было от сотворения мира”. Не бойтесь говорить бессмыслицу, ваши слова никто не будет запоминать, но останется впечатление, что ваш оппонент совершил что-то такое, от чего вы пришли в ужас, поэтому гогочите, хлопайте руками, как гуси крыльями и, при этом, кричите, что спасли Рим.

Синдром барона Мюнхгаузена

 

Это неудержимая фантазия приписывать оппоненту то, чего он вовсе не говорил и даже не думал. Например, ваш оппонент сказал: “солнце встало”, кричите в ответ: “Значит, солнце может ложиться и садиться? Смотрите, он бесстыдно проповедует, что солнце - это живое существо, у которого есть ноги. Неужели он не читал послание V Вселенского Собора, который предал анафеме тех, кто считает, что небесные светила это одухотворенные существа. Ясно, он проповедует язычество в форме сабеизма ”. Затем сделайте экскурс в мифологию народов мира, блесните эрудицией, скажите, что у древних египтян божество солнца называлось “Ра”, а в период нового царства - “Аммон”; у греков “Геллиос”, у персов “Митра” и т.д.