Вопросы и ответы: Общие вопросы

Феодор! Языческий мир не был лишен свидетельств о пришествии Христа. Пример тому пророк Валаам, проживавший среди язычников, и некоторые античные поэты (Вергилий). На сивилл ссылается также Климент Александрийский, но в подобных пророчествах истина переплетена с ложью и поэтому Церковь не рекомендовала верующим читать книги сивилл. Они всегда оставались достоянием узкого круга мистиков. Существует мнение, что сивиллы по своему вероисповеданию принадлежали не к язычникам, а иудейским прозелитам и верили в единого Бога. Но так или иначе, их книги относятся к числу апокрифов.

Между мистическим опытом Плотина и христианским видением рая нет ничего общего. Плотин – яркий выразитель пантеизма и его экстаз основан на сознательном душевном упрощении, то есть отвлечении от всех видов душевной деятельности. Экстаз Плотина напоминает нирвану буддиста или самадхи индуистов. По учению неоплатоников мир единосущен с божеством, и поэтому Плотин в самоуглублении, отрешаясь от ментальности, созерцал собственную душу как божественную идею. В буддизме тоже отвлечение внимания от всего внешнего и внутреннего, чувственного и мысленного, и погружение в состояние безкачественного вакуума. Что касается состояния христианских подвижников, называемое восхищением, то там нет никаких искусственных приемов; там благодать открывает перед человеком новый духовный мир.

Он не безкачественен, в противоположность видению пантеистов, но настолько отличается от привычного для нас восприятия окружающего мира, что превосходит всякую человеческую мысль и представление. Мистик не находит слов, чтобы описать его. Православный мистический опыт в корне отличается от пантеистического тем, что в нем присутствует благодать, а в благодати открывается Божество и мир предвечного света.

Апостол Павел отказался от интерпретации своего видения рая, чтобы не употреблять язык иносказаний и метафор, которые в устах апостола могли быть приняты буквально; поэтому он из-за достоинства своего апостольского свидетельства ограничился апофатикой, как средством выражения. Катофатика в данном случае может привести к ложному, физикальному описанию явлений сверхчувственного мира, что мы видим, например, в апокрифе Еноха.
Христианский опыт духовен и благодатен; пантеистический – безблагодатен и душевен. Цель христианской мистики – общение с Личностным Божеством. Пантеизм отрицает Бога как Личность. Для него Бог это космос и сам человек. То, что видел апостол Павел, можно назвать словом «кто»; то, что переживали пантеисты – словом «что». Это некий вакуум, в котором ум увидел отблеск самого себя. Для буддиста нирвана – погружение в пустоту как в основу мира, как сущность существующего и несуществующего; для индуиста это отождествление себя с абсолютом; для платоников – самосозерцание души как чистой идеи.

Глубокая интерпретация созерцания и восхищения даны в творениях преподобного Симеона Нового Богослова, которые представляют собой высокую духовную поэзию. Они еще отчетливее показывают уникальность христианского мистического опыта и его отличие от душевных экстазов в других религиях и конфессиях. Помоги, Господи.