Вопросы и ответы: Богословские вопросы

Уважаемый Андрей! Позвольте ответить не только вам, но и вашим наставникам, на аргументы, которых вы потрудились собрать и прислать мне, возможно пользуясь их консультацией. Когда ведется серьезная дискуссия, то обе стороны должны найти общее в их взглядах, что послужило бы для них единой платформой и едиными ориентирами истины. К сожалению, таких общих оснований я пока не вижу. Для меня главным и несомненным доказательством служит свидетельство Церкви, которое я всецело принимаю. Церковь для меня – это ум и сердце. Для вас Церковь нечто неопределенное, какой-то исторический X, который ваши наставники хотят идентифицировать с любым числом, то есть вложить в него желательное им содержание. Для меня Символ Веры это обязательство верить в то, во что верит Церковь, отвергать то, что она отвергает. Для вас это отвлеченный тезис, который еще нужно доказать, а как вы пишите "тезис не доказывается тезисом". Для меня Церковь это живой организм, в котором действует Дух Святой и хранит истину в Предании и богослужении. Для вас Церковь, по-видимому, только собрание людей, а вера – сумма мнений; то есть Церковь является подобием религиозного клуба, где собираются единомышленники. Апостол Павел назвал Церковь "столпом и утверждением истины". Ваши наставники хотят показать, что Церковь это обветшавшее здание, которое они, засучив рукава, хотят исправить и обновить. В Церкви действует благодать Божия, поэтому церковное Предание является органической частью Священного Предания. Не веря в это, вы уже отвергаете Символ Веры, который является стержнем христианской догматики. В Предание Церкви входят постановления вселенских и канонических поместных как чистый голос Православия; вселенские соборы – это самосознание Церкви. Неверие в Церковь, критика и отвержение вселенских соборов ввергнет Православие в хаос – этого хотят ваши наставники, то есть ловить рыбу в мутной воде.
Несторианская ересь была отвергнута на 3 Вселенском Соборе; это анафема была подтверждена на последующих соборах, и после того должна повторяться в праздник, названном Торжеством Православия, которое для экуменистов звучит так, как праздник Куликовской битвы для монголов.
Вы не представили ни одного факта, что преподобный Исаак Сирский был несторианином. Но, если бы даже вы представили мне сотню ссылок, то я предпочел бы единый довод Церкви, а не свидетельства из мутных еретических источников, которые по правилам соборов не могут являться свидетельствами в таких вопросах. Свидетельства еретиков, как заинтересованных лиц не принимаются, но дело в том, что даже их нет – вовремя не догадались подделать.
Преподобный Исаак Сирский введен в святцы, не какой либо одной поместной Церкви, а всей Вселенской Церковью. Неужели вы не знаете, что представляет собой канонизация святого? Хотя она исторически могла менять формы, но оставалось главное и неизменное: собирались все документы о жизни святого, в том числе его посмертные чудеса, подвергались разбору его произведения, и только после тщательной и кропотливой работы, на основании представленных документов совершалась канонизация. По вашему мнению выходит, что кто-то записал преподобного Исаака, не зная кто он и откуда, в святцы, как ставилась 5 по сочинению в школьный журнал. Я отметил видимую сторону канонизации, но есть еще невидимая: Дух Святой прославляет святых. С какой мефистофельской улыбкой ваши наставники собираются говорить, что Церковь в течение более тысячи лет молилась еретику, принадлежавшему к несторианству – злой и богохульной ереси. О чем мы можем говорить в вопросах веры, если для вас не существует православного понятия Церкви, если ваши наставники стремятся заменить ее тощими мнениями тощих комиссий? Верите ли вы в прозрение святых, интуитивные проникновения святых в духовный мир, особенно во время молитвы? Неужели никто из них не почувствовал фальшь и чуждый дух, когда они призывали имя преподобного Исаака, если бы тот был бы несторианином, то есть находился под проклятием и отлучением? Что же тогда молитва: общение или самовнушение? Ваши наставники вообще отвергают христианскую мистику, заменяя ее словесной мистификацией.
Я думаю, на этом можно было бы закончить нашу дискуссию. Я верю в Церковь, а вы не верите в нее, но, все - таки, я хочу остановиться на характере ваших доводов. Вы спрашиваете, могу ли я документально доказать, что Исаак Сирский принадлежал к какой нибудь из поместных церквей? А если мы откроем святцы, то можете ли вы документально доказать, какой святой, внесенный там, принадлежал той или иной церкви, есть ли у него справка о крещении, где написано с кем он причащался вместе. Вы наверно ответите, что это очевидно само собой, так как Церковь актом канонизации уже свидетельствовала об этом. Были времена на Востоке, когда значительную часть епископских кафедр занимали ариане. Но если бы вас спросили, докажи документально, что святые, жившие в этот период были православными, а не арианами, то могли бы вы обратиться за документами в архив, или вы посмотрели бы на человека, задавшего такой вопрос с удивлением? Что для вас представляет Священное Предание – память Церкви, которая хранится через благодать, пребывающей в Церкви, или же сборник легенд и мифов, которые пора исправить на основе "научных" фактов, а если таковых нет, то выдумать их?
Известно ли вам, что на Западе ведется целая компания с целью деканонизации святителя Николая Чудотворца? Там также раздаются крики: давай факты, что святитель Николай участвовал на I Вселенском Соборе; давай письменный факт, что он, когда - либо, жил на свете. И вот, святителя Николая, критики, подобные вам, хотят представить как мифологическое лицо, и оставить ему только скромное место Санта-Клауса.
То, что литургический молитвенный опыт миллионов людей может свидетельствовать о дивной помощи святителя Николая, - для модернистов безразлично.
Не только в VII столетии, но гораздо позже в Персии существовали многочисленные диофизитские общины. И уже во времена мусульманского владычества несториане предпринимали карательные походы против православных, живущих в Персии и Средней Азии. Поэтому говорить о несторианской среде можно только условно. В самом Иране существовали не только несторианские, но диофизитские и монофизитские храмы.
Что касается, якобы отсутствия нужной коммуникации, и незнания, что делается в соседних странах, то это, скорее всего, незнание истории вашими наставниками. Византия имела постоянные, прочные дипломатические, религиозные, торговые и культурные связи не только с соседним Ираном, но также Индией, Тураном, Скифией и Китаем. Сошлюсь как на пример на факты из истории Грузии. Грузинские монастыри были в Константинополе, на Афоне – Иверская Лавра, в Болгарии – Бачковский монастырь, на Кипре, в Египте, Антиохии – на Черной Горе, более 20 монастырей было основано в Палестине. Знаменитый грузинский монастырь, с известной иконописной школой был на Синае. Этот список можно продолжить. О какой же географической изоляции можно говорить? Уже сам факт перевода Исаака Сирского на греческий (имеется также древний перевод на грузинский язык) говорит о том, что Исаак Сирский был известным писателем в православном мире, а не неизвестным аскетом с потерянными документами. Наверно ваши наставники не знают о грандиозных книгохранилищах в Александрии, Пергаме и Константинополе, которые были фактически уничтожены. А с ними вряд ли могли равняться современные библиотеки. Египетский царь Птолемей Друголюбивый посылал специальные экспедиции в дальние страны, что бы приобрести ценные рукописи. Его традицию продолжали византийские императоры.
Обычно, последователям и ученикам не то что святого, а светского философа, хочется знать о его жизни. Неужели никто не поинтересовался сведениями о великом наставнике монахов? Логика ваших учителей в следующем: документально нельзя доказать, что Исаак Сирский был несторианином; документально нельзя доказать, что он был православным, значит, он был несторианином! Такой оригинальный силлогизм представили вы в своем письме, если отбросить словесную шелуху.
Почему в последнее время поднят вопрос о вероисповедании преподобного Исаака Сирского? Кому это нужно? Прежде всего, либералам и экуменистам. Протестантский дух, проникающий в среду богословов, заставляет их бороться с церковным Преданием в своих теософско - экуменических целях. Здесь отдаленная цель – убедить, что православная Церковь это одна из ветвей христианства, а христианство – одно из стволов дерева мировых религий. Более близкая цель экуменистов – осуществить евхаристическое общение между Православной Церковью и еретическими конфессиями. Поэтому они всеми силами хотят доказать, что Церковь уже имела духовное единство между православными и несторианами в лице Исаака Сирского, и нам только остается последовать этому примеру.
Пока что ваши наставники доказали одно: они умеют говорить тогда, когда нечего сказать. Но искусственно поднятая проблема о "святых еретиках" упирается в краеугольный для Православия вопрос: верим мы или не верим в Единую Соборную Православную Церковь?