Вопросы и ответы: Общие вопросы

Валерия! Взаимно поздравляю вас с Праздником Покрова Пресвятой Богородицы! Что касается о. Софрония (схиархимандрита Серафима), то он и преподобный Силуан – не равнозначные духовные величины. Писать о схимонахе Силуане это еще не значит постигнуть глубину его духовного опыта. Впрочем, книга "Старец Силуан" – лучшее, что написал О.Софроний. В других его книгах вы увидите только фрагменты его размышлений, с некоторым налетом гуманизма. Язык святых – это другой язык. Я говорил о "привкусе оригенизма" в некоторых сентенциях о.Софрония; например, он пишет в книге "Старец Силуан" о подвижнике-пустыннике, который рассказывает о своем видении: Христос является пустыннику и говорит ему, что те, кто хотя бы раз в жизни призвали имя Иисуса – спасутся. При этом о.Софроний отказывается интерпретировать весьма странное и подозрительное видение пустынника, а приводит его как назидание. Между тем, Господь учит другому: "Не всякий говорящий, Господи, Господи, войдет в царство небесное". Что касается Оригена, то напомню, что он учил о всеспасении, что в сущности является нивелированием человеческой личности и уравнением добра и зла. В книге "Старец Силуан" есть мысль о том, что любовь не может потерпеть существование ада. Буквально понятые эти слова являются отрицанием вечных мук – того догмата, который особенно неприемлем для гуманистически настроенной интеллигенции. Иеромонах Софроний, как и епископ Василий Кривошеин (если это тот, о котором вы упоминали), не смогли остаться на Афоне, именно потому, что они не были пропитаны духом Афона, и предпочли другой образ жизни и другой стиль монашества. Кроме того, епископ Василий Кривошеин стал активным участником экуменического движения и завсегдатаем экуменических съездов. Поэтому они не могут представлять собой афонскую традицию (монахи Афона единодушно отвергают экуменизм). Теперь стало принято писать сочинения и лекции о исихазме, который недоступен для понимания тех, кто опытно не прошел этот путь. Теперь пишут диссертации о святом Григории Паламе, о прп. Симеоне Новом Богослове, и т.д., преломляя через свой душевный ум духовный свет творений великих аскетов и тайнозрителей. Но от этого он не становятся понятнее; скорее здесь происходит профанация святыни. То, что прежде хранилось за стенами монастырей и в глубине книгохранилищ, вынесено перед широким кругом читателей, совершенно неподготовленным к этому. Вы любезно предлагаете мне сообщить информацию об о.Софронии. Я благодарен вам и охотно ознакомлюсь с ней. Но все-таки, должен сказать, что для меня информация о духовном писателе – это, прежде всего, его собственные книги, а не биографические сведения. Я был знаком с учеником о.Софрония иеромонахом Илларионом – голландцем по национальности, недавно скончавшемся на Афоне в Ксиропотамском монастыре. Он ушел от о.Софрония по ряду причин, и вспоминал о нем с двойственным чувством, хотя вполне корректно. Так как это была личная беседа, то я не могу ее передавать. Что же кается ваших слов: "я и хочу "заставить" Вас полюбить о.Софрония", то могу сказать, что я во многом благодарен о.Софронию за книгу "Старец Силуан", которую мне удалось прочитать в своей молодости, и поэтому, в какой-то степени я тоже люблю его, и мне тяжело встречать в его книгах диссонансы. Призываю на вас Божие благословение.