Вопросы и ответы: Богословские вопросы

Андрей! Святой Ефрем Сирин говорит о человеческой юридической справедливости. Мы согрешили – а Бог распялся, какая же здесь юридическая справедливость. Если бы Господь судил бы нас по кодексу законов любой страны, то действительно, шансов для спасения у нас не было бы. Человек спасется правой верой, проявляемой через добрые дела, в которых вера и любовь, будучи содержанием жизни, находят свою форму. Что касается предсмертного покаяния, то это тоже дар божественной благодати, из-за лукавства прожитой жизни, человек с окаменевшим сердцем не сможет принести покаяние. Поэтому рассчитывать на участь спасенного разбойника – это тоже злоупотреблять милосердием Божиим. Если Бог судил бы по нашей юридической справедливости, то и святые не смогли бы спастись, потому что никакие подвиги святых не могут сравняться с наградой, ожидающих спасенных в Небесном Царстве. Но неужели Бог без справедливости? Нет. Но в Нем любовь и справедливость не два, а единое действие. Бог – прост, а человеческое познание не только ограничено, но и расщеплено; человек мыслит аналитически, и поэтому принужден рассматривать дифференцированно любовь и справедливость Божию, приписывая одному одно, а другому – другие свойства. Вся суть заключается в том, что мы, задавая вопросы, забываем – кто мы сами, что православное богословие это не схоластика, а созерцательное богословие, к которому нужно внутренне готовится через православную аскезу. Силы нашей души, в том числе гностически силы расщеплены; интуиция заменена дискурсией, созерцание – дедукцией и индукцией. Если мы не можем принять на веру учения Святых Отцов, то здесь мало одной интеллектуальной напряженности, сомнений и эвристических ответов; нужно посредством аскезы и молитвы сублимировать свои познавательные гностические силы, пробудить дух и подчинить ему свойства души, в том числе логикон нашего рассудка. Здесь постоянное заблуждение: люди требуют объяснения на уровне дискурсирующего разума, а не задают вопрос, что нужно делать человеку, чтобы познать истину, чтобы привести в порядок собственную душу, чтобы интегрировать ее распадающие силы, чтобы подчинить душу духу, восстановить тримерию ее сил. Любовь и справедливость Божия это не наша эмоциональная любовь и это не наша юридическая справедливость, и вместе с тем, в самом Боге любовь и справедливость – едины и неразделимы.