Вопросы и ответы: О внутренней жизни

Роман! У Федора, о котором вы пишете, был эмоциональный порыв – принять на себя великие аскетические подвиги, но это, на самом деле, оказалось бы романтикой, связанной с воображением, которая часто оканчивается трагично. Он стремился к монашеству не для покаяния, не для всецелого посвящения своей жизни богообщению, а, думая, что совершит нечто великое. Духоносный старец глубже увидел его душевное расположение, чем он сам, и поэтому указал ему на семейную жизнь, как на путь смирения. Но такое благословение относится к исключительным случаям, - когда старцы видят, что человек находится в состоянии разгоряченной мечтательности, которая может привести или к духовной прелести (обольщению) или плотским падениям. Но теперь нет таких духоносных старцев, а если есть, то они говорят очень осторожно: советами, примерами, а иногда иносказанием. Поэтому человек должен проверить свое призвание временем и испытаниями. Самый страшный враг монашества это самомнение. Следует найти в миру духовного отца и быть в послушании у него. Тогда духовник может определить призвание человека к монашеству по мере его смирения и терпения.